В волчьей шкуре - [5]

Кулибин хотел было показать солдату кулак, но и сам не удержался, чихнул. Камень, на котором лежал он, был прикрыт от солнечных лучей ветками растущих деревьев и поэтому оставался холодным.

«Что говорить, армия, – продолжил свои размышления Федор. – Вот зачем ему со своим взводом понадобилось сюда лезть, а, товарищ комбат? Придумал в довесок какого-то армейского майора, который с закрытыми глазами может пройти по этому району. Кто он? Скорее всего, какой-нибудь особист или разведчик. Что он здесь забыл? Скорее всего, получал какую-то информацию. Какую? Ну, это и так понятно, о передвижениях какой-нибудь душманской банды. Так. Ну и что дальше? А зачем Кобзарь должен запомнить, как передвигаться по этому участку. Зачем? Чтобы потом ходить к тайнику? Скорее всего, так».

Появился Довлатов. Он, согнувшись в три погибели, подбежал к Федору и лег рядом, пытаясь отдышаться. Первое, что отметил Кулибин, что этот дембель натянул на себя бронежилет, вернее, застегнул его со всех сторон, чего в последнее время не делал, фраерился среди своих. Значит, что-то сильно испугало этого парня.

– Т-тов-варищ…

– Дальше давай, – перебил заикавшегося сапера Кулибин, понимая: это второй знак, указывающий на то, что сапер сильно напуган. – Успокойся, сделай глубокий вдох. Молодец! Еще раз. Еще. Все? Говори. Что видел?

– Та-та-ам сиг-г-налки.

– Сколько?

Солдат показал четыре пальца.

– В-в м-метра-ах ну…

– В десяти?

Солдат помахал.

– В тридцати?

– Б-б-бо…

– В пятидесяти?

Солдат закивал:

– Ч-через-з т-до…

– Через дорогу протянуты?!

Солдат снова закивал.

«Ясно, ясно. Зачем же так, а? Хотят узнать, когда я выдвинусь со своей группой назад, а потом уничтожить нас?»

Второй сапер, передвигавшийся по дороге в сторону перевала Дех-Сабза, ничего подозрительного не обнаружил.

«Значит, нас ждут только с одной стороны, – пришел к выводу Кулибин. – Кто это? Понятно, духи. Что делать, что делать дальше?»

У Кобзаря на широкоскулом лице осталась вопросительная ухмылка.

– А если оттуда начнут давить? – спросил он, тыкая пальцем в гору.

– Сам решай! – Кулибин смотрел в глаза лейтенанта. – Круговая оборона. Как на первом курсе в училище обучались, помнишь?

– Понял, понял, – наконец-то с лица Кобзаря сошла монументальность памятника. – Просто так и сразу?!

– Будь проще, братан, здесь война, – и, махнув рукой саперу Серову, которого почему-то с первого дня их знакомства называл Серым, крадучись полез в сторону рощицы, зацепившейся за край дороги и заползшей немножко на скальную часть горы.

Солдат шел впереди, медленно, внимательно осматривая землю с торчащими из нее осколками каменных глыб. Чем-то он все же был похож на его училищного друга Серого. И лицо у парня серое, как будто дымом смольным обмазано, и бородка, толком никогда у него и не росшая, пушком закрыла щеки с подбородком.

– Товарищ с-с, – окликнул Федора идущий сзади ефрейтор Биня, то есть Бинев. Придумали же фамилию.

Ефрейтор, приложив указательный палец к губам, показал, что нужно присесть и замереть.

Федор, по инерции, осмотрелся по сторонам и кивнул подбородком десантнику, что, мол, такое, не спуская с него глаз.

Но ефрейтор молчал, прислушиваясь. Где-то в стороне кто-то «шумнул» – камень столкнул. Это сапер? Нет. Кто?

Серов, смотря на Федора, тоже замер в позе идущего по камням человека. Но он не памятник и поэтому, качаясь, медленно опускает на землю приподнятую ногу, стараясь не потерять равновесие.

Через кустарник очень сложно рассмотреть то, что за ним «шумнуло». Хорошо бы птица, или заяц, или другое какое-нибудь животное. Но по испуганному лицу Бини и Серого Федор понял, что это далеко не так. Значит, именно здесь и расположена духовская засада, ожидающая передвижения их мини-колонны. Может, и так.

Кулибин присел и направил автомат в сторону кустарника. Что-то привлекло его внимание под сломанной веткой, лежавшей невдалеке от него. Мышь, черепаха? Точно, она самая, величиной с большую тарелку, уставилась на Федора.

Но Биня поворочал головой, мол, не она шумела, а кто-то это сделал дальше, за кустарником.

Что делать? Что делать? Федор потянулся к черепахе, но тут же отдернул руку от пресмыкающегося, там был только панцирь, а из него выглядывала голова змеи. Нет, ящерицы, зеленых змей он здесь никогда не видел. Ящерка? Ткнул в ее голову стволом автомата, но она вместо того, чтобы спрятаться или убежать, ухватилась своей пастью за кончик ствола. Рывком Федор дернул автомат к себе и ухватился рукой за ящерицу и, зажав ее шею в ладони, посмотрел на сапера.

Тот не спускал глаз со старшего лейтенанта.

Федор подбородком показал на куст, мол, нужно двигаться к нему. Ефрейтор все понял.

* * *

Душман сидел к ним спиной. Одет он был в рваный, изъеденный молью, выцветший полосатый халат. На голове серая шапка, такая же рваная по краям, как и одежда. Есть ли кто сбоку от него, не видно.

Федор, сильнее сдавив ящерицу, кинул ее через раздвинутые сапером ветки, в сторону душмана. Тот с испугу резко развернулся лицом к Кулибину, но, не заметив его, начал скидывать со своей спины пресмыкающееся и что-то громко говорить.

По раздавшемуся смеху справа Федор понял, что тот не один. Было хорошо видно нескольких мужчин, подошедших к испуганному афганцу. Одеты они были также в поношенную одежду. Жаль, что он не понимает их языка. Но в том, что именно они установили на выезде из зеленки сигнальные заряды, он уже не сомневался, как и в том, что они ждут приближения его колонны.