В Венесуэле скучно без оружия - [5]

– Да…

– Почему именно нам?

– Ну, мне показалось, что вам это будет интересно.

– Больше вы никуда не обращались с аналогичным предложением?

– Нет, клянусь вам!

– Хорошо. Но на этом диске, как я понимаю, только часть разговора?

– Именно так.

– Где же остальное?

– У меня дома. На винчестере. Если вы согласны купить информацию, едем ко мне.

Константин замолчал, обдумывая ответ.

– Можно мне получить мой диск? – спросил Алек.

– Держите.

Алек спрятал диск в карман, думая о том, что покупатель, похоже, заинтересовался всерьез.

Он похвалил себя за предусмотрительность. Если бы на диске был записан весь разговор, Константин скачал бы его себе – и поминай как звали.

А так придется раскошелиться. Алек все продумал. Сначала Константин отдаст ему конверт с деньгами, а только потом Алек сообщит пароль. Иначе – никакого разговора не получится. Даже если Константин захочет силой забрать винчестер, что Алек тоже предусмотрел, то на разгадывание пароля у него уйдет месяца три-четыре. Информация к этому времени потеряет актуальность, поэтому похищать винчестер просто нет смысла.

В общем, кажется, дело выгорит.

– Ну так что, едем? – спросил Алек.

– Да, – кивнул Константин. – Но я должен убедиться, что у вас не осталось копии этой записи.

– Но она мне не нужна, – пожал плечами Алек.

– Окажемся на месте – проверим.

– Согласен.

– Поехали, – сказал Константин, включая двигатель. – Показывайте дорогу.

– Сейчас направо, на перекрестке – налево, – с готовностью сообщил Алек. – Извините, можно сигарету?

– Пожалуйста…

Через десять минут они остановились под эстакадой надземного метро. Когда выходили из машины, над головой с грохотом и свистом промчался поезд. Гулкое эхо ударило в соседний дом и тут же заглохло в потоках дождя.

Константин раскрыл зонт, глянул на Алека.

– Туда, – указал тот на крышу восьмиэтажного дома.

– Идем.

Гуськом они миновали первый дом и свернули за угол. Константин не предложил Алеку укрыться под своим зонтом, да тот и не просил: предавшись мечтаниям, он не замечал уже ни холода, ни дождя.

Через четверть часа десять тысяч будут у него. Завтра же он отдаст долг Билл и смоется из этой дыры. Махнет в Калифорнию, где начнет новую жизнь. Там всегда тепло, и даже зимой нет таких жутких ливней. И хватит с него свободного плавания. Пора браться за ум. Друзья давно зовут его в Силиконовую долину. Самое время воспользоваться их предложением.

Они вошли в арку, ведущую к жилищу Алека. Тусклый фонарь в конце арки то гас, то снова вспыхивал голубоватым мерцающим светом.

– Уже пришли, – счел нужным сообщить Алек.

Сказал больше для того, чтобы услышать свой голос и ощутить, что он здесь не один. Алек всегда чувствовал себя паршиво в этом воняющем мочой переходе.

– Хорошо, – отозвался Константин.

Услышав его спокойный голос, Алек почувствовал себя бодрее. Все хорошо. Все просто отлично. Как здорово, что он додумался позвонить этим людям.

– Какая встреча! – послышался позади громкий, с издевательской ноткой голос.

Только не это!

– Ну, куда ты разогнался? Нехорошо бегать от старых друзей.

– Что ты, Билли? – возразил Алек, разворачиваясь и изо всех сил изображая на лице улыбку. – Я и не думал от тебя бегать.

Билли, здоровенный негр в кожаном ковбойском плаще, неторопливо шел по переходу. За ним вышагивали четверо головорезов.

– Ну здравствуй, Алек, – широко улыбнулся Билли.

Половина его передних зубов была из чистого золота. От бритого, мокрого черепа голубыми искорками отражались вспышки фонаря. Обе руки были чуть не по локти засунуты в карманы плаща. На шее болталась золотая цепь в палец толщиной.

Алек незаметно скрестил за спиной пальцы.

– Здравствуй, Билли.

– Торопишься?

Алек пожал плечами.

– Не так, чтобы…

Билли и его люди наглухо закупоривали проход. Бежать в сторону двора бессмысленно. Там тупик. Надо постараться умиротворить эту образину. Какая досада, что деньги все еще у Константина. Попросить его, чтобы он отдал долг Билли прямо сейчас?

Алек покосился на своего спутника. Тот будто растворился, прижавшись к стене. Лицо его выражало все, что угодно, но только не желание помочь.

Нет, этот деньги просто так не даст. Пока не получит свою запись, не даст.

– Завтра последний день, Алек, – не поленился напомнить Билли.

– Я помню, Билли. Завтра я тебе все отдам.

Билли озадаченно помолчал. Похоже, его удивила уверенность, с которой были произнесены эти слова.

– Все шесть штук? – наконец спросил он.

– Почему шесть? Я же брал пять…

– Проценты, Алек. Ты забываешь о процентах. Шесть штук, и это при том, что я человек добрый.

– Хорошо, Билли, – сдался Алек. – Шесть так шесть. Я могу теперь идти?

– Куда ты торопишься, Алек?

– Есть дела.

– У всех есть дела. Не стоит так торопиться.

Билли внезапно повернулся к Константину.

– Этот с тобой?

Константин сделал шаг вперед.

– Я сам по себе. И мне надо идти.

Он замолчал, не двигаясь с места. Понимал, что разговор не может быть закончен так просто.

– Какие сегодня все торопливые, – почмокал толстыми губами Билли. – И никто не хочет поговорить со стариной Билли.

– Вот мой бумажник, – сказал Константин. – Если хотите, я отдам вам часы. Правда, это дешевая китайская подделка.