В третью стражу - [77]
Вот после этого Олег действительно поехал в отель, пообедал плотно в ресторане, усугубив, разумеется — не без этого — и отправился на боковую. И надо сказать, спал как убитый. Без снов и сновидений спал. И проснулся только в девятом часу утра на следующий день, да и то только потому, что до портье дозвонился месье Гастон Руа и просил передать месье Шаунбургу привет и лучшие пожелания …
— Где тебя черти носят? — Олег ни радости от встречи, ни раздражения, накопившегося за время ожидания, скрывать не собирался. — Я как дурак, несусь через всю Европу, прибегаю в Париж, а его, понимаешь, нет, и все.
Самое смешное, что «немец» осыпался с него, как сухая шелуха с лука, стоило только тронуть, то есть, в данном случае, — остаться наедине с Федорчуком, обнять его и убедиться (разумеется, чисто автоматически), что двери закрыты, свидетелей нет, и никто не удивится, что Себастиан фон Шаунбург заговорил вдруг по-русски, да не абы как, а с так называемым «южнорусским» певучим акцентом, который на самом деле был просто акцентом другого языка, на котором Ицкович говорил уже более тридцати лет.
— Да, ладно тебе! — Отмахнулся Федорчук, тоже переходя на русский. — Так получилось. Я сначала думал, ну день, ну два, а получилась почти неделя …
Что-то было в его голосе, что-то такое, что заставило Олега тут же насторожиться.
— И где же ты был? — Спросил он, сам не зная, чего, собственно, ждет.
— В Гааге … — Нарочито беззаботным тоном ответил Федорчук. — Выпить хочешь?
— Хочу … Стоп! В Гааге. Ты, случаем, не? …
— Не что? — По-детски наивно переспросил Федорчук, выставляя на стол литровую бутылку кальвадоса. — Ключница делала…
— Кривицкий?
— Да. — Кивнул Виктор едва ли не с облегчением. Он уже взял себя в руки и теперь смотрел на Олега спокойно, даже с вызовом.
— И?
— Покойник просил более о нем не беспокоиться. — Федорчук разлил водку по стаканчикам, живо напомнившим Ицковичу что-то из давно ушедшего в историю быта 50-60-х годов, захваченного им буквально краешком — в раннем малолетстве — но вот ведь, не забытого и даже, напротив, оказавшегося сейчас близким, едва ли не родным.
«Какую, к черту, историю?!» — Спохватился Олег, сообразив, что до шестидесятых еще двадцать лет, и каких лет.
— Рассказывай! — Попросил он и замолчал на следующие полчаса, пока Виктор неторопливо повествовал о своем житье-бытье после памятного «заседания» в Амстердаме. Ицкович другу не мешал, слушал внимательно, обдумывал услышанное и «на ус мотал», а потому пил умеренно, растянув, убогий — дай бог, если восьмидесятиграммовый — стаканчик на тридцать пять минут.
— Значит, думаешь, это была связник? — Спросил после того, как Виктор замолчал.
— Ну стопроцентной уверенности у меня, как понимаешь, нет, но дамочка на такую роль вполне подходящая…
— В газетах ничего не было …
— Так и фигура не та, — пожал плечами Виктор. — Подумаешь, какой-то лавочник из Гааги. Они же не знают, кто он такой. Полиция, наверняка версию самоубийства отрабатывает.
— Даже так? И как ты это инсценировал?
— Если бы… Да, тут промашка вышла, — тяжело вздохнул Федорчук и тряхнул головой. — Проворонил я его. Не просчитал до конца… Это, знаешь ли, …
— Теперь знаю. — Криво усмехнулся Олег.
— У тебя что, тоже «клиент» на тот свет сам ускользнул?!
— Нет, не сам. Думаешь, я хуже тебя? — Вскинулся Ицкович. — Да и не лучше… — Махнул он рукой, успокаиваясь. — Все мы теперь немножко душегубы. Гейнлейна я грохнул. В Праге.
— Господи, Цыц! Ну, ты даешь! Его-то за что?
— За что как раз есть, даже если и авансом, но вот в смысле ценности этого кадра для истории … тут я с тобой полностью согласен, Витя. Но, — поднял указательный палец Олег. — Нет худа без добра!
— Так … — Прищурился Виктор.
— Я встретил еще одного попаданца.
— Да ты шо! — А вот это было даже смешно. Дело в том, что в течение всего этого разговора Олегу приходилось делать над собой изрядное усилие, чтобы видеть в этом породистом «белогвардейчике» Витьку Федорчука. Получалось плохо. Закроешь глаза, и, вроде бы, Витька. Ну, голос другой, разумеется, но, как будто интонация знакомая, словечки… А потом посмотришь, и все. Как и не было узнавания, да и кого узнавать-то? Чужое лицо, незнакомые глаза, фигура, фактура, стиль. Все чужое. А вот сейчас — на нерве, на сильной эмоции — через условно знакомую внешность прорвался-таки, пусть и на одно только мгновение, настоящий Витька Федорчук. Аутентичный, узнаваемый не глазами даже, а потрохами.
— То, что слышал! — Улыбнулся довольный произведенным эффектом Олег. — Мы не одиноки во вселенной.
— Кто?
— Давай, пока без подробностей.
— Почему? — Насторожился, было, Федорчук, но тут же нахмурился, что-то обдумывая, и неожиданно кивнул, как бы соглашаясь с Ицковичем. — Ему ты тоже про нас не сказал.
Не вопрос, утверждение.
— Совершенно верно.
— Согласен, — Виктор налил по второй, усмехнулся такой их скромности, но и сам водку лишь пригубил, а пить до дна не стал. — Но хоть в общих чертах можешь?
— Могу. — Кивнул Олег. — Мой знакомый по прошлой жизни. Из Москвы. — Добавил он, увидев интерес в глазах Федорчука.
— Думаешь, я бы расстроился, если бы он оказался из Тель-Авива?
И вновь наши современники, попавшие в прошлое. На этот раз в Западную Европу 1 января 1936 года. Три старых (во всех смыслах) друга. Русский, украинец и еврей, почти как в анекдоте. Они оказались в чужих телах. Перед ними непростой выбор: просто выжить где-нибудь в Латинской Америке или попытаться предотвратить грядущее кровавое безумие… Или изменить хоть что-то… Много ли смогут сотрудник МИ-6, офицер СД и агент ИНО НКВД? Этого не знают даже они сами. Самое главное – начать. Так, как подсказывает совесть. Так, как велит память.
В Третью Стражу. Третий роман с легкими изменениями, в редакции и в сборке.
Бальтазар де Сото. Сухарь, зануда и капитан вон той консервной банки с гордым именем "Химера". Моя единственная надежда вырваться из безденежья и сбежать подальше от проблем. Я - отличный пилот. Он - известный во всей системе сорвиголова, готовый на любые авантюры. Впереди - путешествие в неизвестную систему, где почти не ступала нога человека; "экзотический" груз и пираты, желающие получить его любой ценой. Только никто не сказал, что устроиться на "Химеру" - почти невозможно. Особенно если ты девушка. В тексте есть: другие планеты, сложные отношения, авторские миры, ХЭ.
Не ждите чуда, чудите сами! Если в один не самый счастливый день вас сначала смешивает с грязью мама женихза, а потом бросает и сам жених; если у себя дома вы застаёте странного мужчину, который уверяет, что является ректором волшебной Академии и приглашает вас стать преподавательницей факультета домовых, не спешите отказываться и звать врачей. Соглашайтесь. В комплекте к лекциям вас будет ждать изощрённое проклятие, семейные тайны, а ещё очень соблазнительный зеленоглазый напарник. Только вот за своё персональное "долго и счастливо" придётся побороться. Но Потомственную домовую это не пугает!
Жизнь князя Инвареса Аделийского, командира Галактического отряда – элитного подразделения по защите граждан Земного ареала, – круто меняется в один миг. Освобождая из заложников принцессу Диметейскую, он не может сдержать вспыхнувшую к девушке страсть. Девушка отвечает ему взаимностью, но она связана суровым контрактом невесты с влиятельным дипломатом Земного ареала, который намерен удержать ее при себе даже силой. Еще и наследный принц Линомы, бывший воин Галактического отряда и друг князя, ставший теперь его злейшим врагом, сделал смыслом своей жизни месть, понимая: только чувства Инвареса к девушке делают его уязвимым.
Собирается по частям, для более удобного прочтения. Для Вас мои дорогие читатели))))
В городе, охваченном пандемией, есть загадочный «небесный человек» – летчик, который помогает уставшим и больным людям летать. Но вот бедствие побеждено. Узнает ли девушка-медсестра того, с кем познакомилась во сне?
Тем временем приключения юных пакостниц набирают обороты и на этот раз они переместятся в одну очень непростую деревню под Ростовом. Туда, где обитают настоящие деревенские ведьмы, их родственники - чернокнижники, черти, домовые, куда каждый Новый год лично наведывается дедушка Мороз, а порой заглядывает и самая настоящая сказка!