В тот необычный день - [55]

— Ты правильно сделал, Адам, что прежде всего привел меня сюда, проговорил командир. — Признаться, до последней минуты я не верил в неорганическую жизнь. Был убежден, что это неизвестные нам физико-химические реакции, не более.

— А теперь?

— Теперь я так не думаю.

— Рад, что смог оказать тебе эту дружескую услугу, командир. Мы тут все стали заядлыми кристаллографами, — говорил Адам. — Проштудировали все, что было в библиотеке по кристаллографии. И пришли к выводу, что неорганическая жизнь — не такая уж диковинка. Ведь и земные кристаллы в чем-то сродни живому существу.

— Признаться, я в этом деле профан. Никогда не увлекался кристаллографией.

— А ведь это увлекательнейшая наука, командир, — с воодушевлением продолжал Адам. — Вот вкратце некоторые факты. Кристалл умеет расти, приспосабливаться к окружающей среде и менять окраску. Подобно человеку, он устает и стареет. Кристалл может издавать звуки и помнить прошлое.

— Помнить прошлое? — удивился Азизов. — Надеюсь, это образное сравнение?

— Нисколько, — улыбнулся Адам. — Так же, как у каждого человека есть определенные недостатки, кристаллу свойственны дефекты. Это сугубо индивидуальные трещинки, царапины или поры, образовавшиеся в результате определенных событий. Анализируя характер этих дефектов, можно расшифровать прошлое кристалла, восстановить его историю.

Азизов слушал не перебивая.

— Командир, а что ты скажешь о таком явлении: если придать поверхности земного кристалла шероховатость, то он будет стремиться избавиться от нее? Кристалл может «вспотеть» — покрыться тонким слоем собственной жидкости с целью уменьшить энергию поверхности. Разве это не разумные действия?

— Я обязательно ознакомлюсь с этими трудами, — негромко произнес Азизов.

— И, наконец, знаешь ли ты, командир, что еще в первой половине двадцатого века советский академик Александр Ферсман — кстати говоря, ваш соотечественник — назвал кристалл живым? И это не было лишь поэтическим сравнением. Тут заложен глубокий смысл…

* * *

Беганас не терял времени даром. Пока люди были в отлучке, он успел закончить уйму дел: полностью разгрузил посадочный блок, продезинфицировал хижину, навел чистоту и порядок во всех помещениях, установил систему кондиционирования воздуха, оборудовал комнату отдыха, отладил лабораторную аппаратуру, приготовил вкусный ужин.

Единственное, чего он не знал, это как поступить с электронным телескопом. Прибор полагалось установить на вершине пологой горы неподалеку от пещеры, однако Беганас побаивался, как бы телескоп не стал жертвой «улиток». Робот решил подождать людей, чтобы получить от них точное распоряжение, а заодно поболтать о «черных дырах» и загадках планеты Ренэ. Робот глубоко задумался — надо ведь и развлечь космонавтов, они наверняка придут уставшими.

Однако люди вернулись в хижину бодрыми и возбужденными. Им было явно не до Беганаса. Оба с удовольствием поужинали, когда же робот попытался завести «умный» разговор, то попросту выставили его за дверь. Что касается телескопа — им решили заняться завтра.

— Стараешься тут, стараешься — и никакого уважения, — ворчал недовольный Беганас.

Тем временем Олмос Азизович и Адам расположились в удобных креслах.

— Кофе будете пить? — не утерпел все-таки Беганас, вновь заглядывая в гостиную.

— По чашечке, сделай милость.

— Мне, пожалуйста, сладкий, — попросил Адам.

— Сейчас. …Адам сделал два маленьких глотка и, держа чашечку в руках, начал свой рассказ о предыдущей экспедиции на планету. Азизов слушал не перебивая. Оба утратили представление о времени. …Робот вновь появился на пороге.

— Еще по чашечке кофе? — спросил он.

— Будь добр, — машинально ответил Азизов.

— Должен, однако, предупредить, что много кофе на ночь вредно для здоровья, — поучительным тоном произнес робот.

— Тогда зачем спрашиваешь?

— Я ведь обязан исполнять все ваши желания, даже если они идут вразрез с логикой, — укоризненно заметил Беганас, как бы давая понять, что хотя он и подчиняется заложенной в него противоречивой программе, но отнюдь не одобряет ее.

— В таком случае принеси нам еще кофе и иди отдыхать.

— Я не нуждаюсь в отдыхе, — с достоинством проговорил Беганас. Разве вы не в состоянии поручить мне какое-нибудь важное дело?

— Хорошо, пойди посчитай, сколько звезд на небе.

— Будет исполнено, — с важностью отвечал робот.

Он принес кофе и счел нужным уточнить еще раз:

— Так мне идти?

— Иди, иди, ради бога!

Когда наконец Беганаса выпроводили, Адам продолжил рассказ. …Дверь снова приоткрылась, в холл заглянул Беганас.

— Ну? — с досадой повернулся к нему Азизов.

— Я только хотел уточнить: считать одни звезды или и планеты тоже?

— И планеты тоже! И астероиды! И кометы! И метеориты!

— Вот видите. Значит, я побеспокоил вас не напрасно, — довольным тоном подытожил Беганас. — Вы не только конкретизировали задание, но и расширили его рамки. Это хорошо.

И он тихо прикрыл за собой дверь.

Адам не обратил на эту сценку никакого внимания. Воспоминания взволновали его, дыхание пилота участилось. Речь его звучала все вдохновеннее.

— Нужно было быстро отыскать надежный способ защиты от «улиток». Как я уже говорил, лазеры оказались бессильными против них. Мы попробовали сильное гравитационное поле — безрезультатно. Нервно-паралитическое — то же самое. На радиацию они не обратили ни малейшего внимания. Наконец кому-то в голову пришла счастливая мысль воздействовать на них самым обыкновенным, причем довольно слабеньким, электромагнитным полем. Вот это был эффект! Передние «улитки» резко отпрянули назад, началось столпотворение, а вскоре все эти странные существа бросились врассыпную.