В то обычное лето - [4]

Нас эта история не испугала. Черт его знает, почему и как это бывает, но в девяноста случаях из ста за недолгую дорогу на Север даже самые спокойные и мирные люди успевают проникнуться патентованным полублатным колымским шиком. Теряют его уже здесь на месте так же быстро, как и приобретают.

Удивительный был сегодня вечер. Впервые со дня нашего приезда перестал идти снег, туман уполз куда-то на восток, к острову Святого Лаврентия. Дикая, вся в темных сердитых нагромождениях скал Колдун-гора придвинулась к поселку, а рядом с ней ласковым и благодушным увалом приткнулась Пионерская сопка. Времени до кино было много, и мы прошлись по магазинам. В крохотном темно-синем ларечке белокурая, очень симпатичная девушка продавала винтовки, высокие кожаные сапоги, торбаза. Длинная нарта была прислонена к забору, и, видимо уставшие до крайности, собаки лежали, удобно уложив головы на вытянутые лапы.

В порту на той стороне бухты старательно махал длинной рукой подъемный кран. Розовый вечерний отсвет лежал на темном льду. Было очень тепло.

— Вот в такое время, — оказал Виктор, — я, пожалуй, твердо верю, что если здорово захотеть, то можно добиться в жизни всего. Смешно, да? Может, я сказал не так, но лезут в голову всякие мысли…

— А чего ты хочешь добиться в жизни? — спросил Сергей.

— Я не всеобъемлющий Аристотель и не так-то мне просто ответить. Можно так… Все мы сейчас инженеры, несомненно любим свое дело. Стало быть, следующая ступень — аспирантура, кандидатская диссертация. Но есть тут для меня одна закорючка. Я совершенно уверенно чувствую себя инженером, начальником партии. А кто мне скажет, какой выйдет из меня кандидат наук? Может быть, я сейчас как раз стою на лучшем своем уровне, как говорят борцы, работаю в своем весе. Так стоит ли тратить годы, отнимать место у других парней только для того, чтобы удовлетворить тщеславие, заработать приставку к своему имени?!. Наукой можно заниматься и просто так. Сколько замечательных людей двигали науку вперед, не имея никаких званий научных! С другой стороны, должен же человек как-то утверждать себя на земле…

Непривычная исповедь Виктора нас немного удивила. Возможно, потому, что все мы думали о другом… Мимо быстро прошла стайка девушек. Вместе с ними был наш новый рабочий Алексей Чернев. Одна из девиц громко смеялась, манерно откинувшись назад, а Лешка что-то объяснял ей, засунув руки в карманы плаща.

— Прощается с красивой жизнью наш интеллигент, — сказал Сергей-младший. — Отличный рабочий класс у нас нынче будет. Один приблатненный, а второй, кажется мне, из голубоштанных последователей Ремарка.

— Послушаешь тебя, так что ни парень в двадцать лет, то либо стиляга, либо начинающий уголовник, — буркнул Виктор.

Мы вошли в клуб. В клубе были другие ребята из нашей экспедиции, и, как всегда, спор разгорелся с новой силой.

— Надоело слышать эти пошлости. Стоит человеку чуть одеться по моде, как на него сразу же вешают ярлык: стиляга. Неужели же мы должны ходить в костюмах наших предков-бояр, в шубах с рукавами до колен? Существует общеевропейский, что ли, стандарт современной одежды, и я не вижу оснований, почему мы, русские, должны его чуждаться.

— Высказался! Сейчас даже в самых заурядных лекциях по эстетике признают, что по одежде нельзя судить о духовном мире человека. Тут гораздо глубже причина. Вот ты скажи мне, отчего даже в нашей стране, где равенство положено в самый принцип государственного строя, одни имеют возможность сосать коктейли, утонченно толковать о Бодлере или щеголять знанием на память самых мудреных джазовых мотивов, другие в это же время вкалывают за милую душу на заводе, после дремлют от усталости на уроках в вечерней школе? Отчего так может быть? Скажи? Где же равенство? За что вздымалась чапаевская шашка?

— Кончайте вы, Цицероны, звонок уже!

— Равенство — не уравниловка!

— По моему, самое лучшее было придумано в древней Спарте. Там юнцов само государство держало в абсолютной строгости, и из них выходили люди…

— Спарта была военным государством. Не годится для примера.

— Чудаки, вы забыли, что у нас еще социализм. От каждого по способности…

— Ты лучше вторую половину этой фразы вспомни!

— Верно насчет Спарты. Надо создать поколение сильных.

— Давайте Хрущеву пошлем петицию: пусть сделают у нас для всех от семи до семнадцати единую систему воспитания. Единые школы со строгим всесторонним развитием человека. Вот будут парни выходить оттуда! Плечи в сажень, все мастера спорта и знатоки Баха, Блока и вообще всего, что есть хорошего на свете…

Потом начался сеанс, и мы увидели на экране, как изящная, вполне московского вида девица смотрит с недоумением и болью на очень деревенские и очень архаичные сапоги пожилой' колхозницы. Удивительная, как будто вышедшая из-под кисти Поленова или Левитана картина утра в деревне!.. Казалось, никакая высоковольтная мачта, никакой экскаватор никогда не смогут что-то внести, что-то исправить в этой со времен Мономаха и Никиты Кожемяки одинаковой картине русской природы.

Я даже забыл о том, что в двухстах метрах за стеной клуба все еще розовеет лед Берингова моря и спрятанная между кочек березка скрывает крохотные листья…