В тени зелёной беседки - [64]

Валерий опешил.

— Ничего, — сонно ответил мужской голос. И Валерий понял, что нарвался на тёзку.

— Как ничего? А кто же выдернул у меня рюкзак? И холодно стало. Ай, воры!

Будь Валерий трезвым, бросился бы бежать. Но сейчас крик только подзадорил. Он еще раз всадил нож в тугую ткань и дернул рюкзак. И тут чья-то рука ухватила его за запястье, крутанула и рванула на себя. Валерий взвыл от боли. В палатке всё ходило ходуном. Наконец послышался рёв Бориса:

— Ни с места, стрелять буду!

Тиски, охватившие Валеркину руку, чуть ослабли. Воспользовавшись этим, он просунул в дыру вторую руку с ножом и ударил им в темноту. По крику боли, по тому, что тиски разжались, понял: попал. Секунда — и он с рюкзаком в руке отскочил от палатки. И вовремя. В дыру просунулась растрепанная мужская голова. Ещё миг — и силы будут неравны. Животный страх обуял Валерия, и он что есть силы заорал:

— Да стреляй же!!!

Прогремевший выстрел оглушил. Голова втянулась назад в палатку. Валерий, подхватив рюкзак, бросился к реке. Борис бежал следом. Откуда ни возьмись, появился Юрка. С него струйками стекала вода.

— Держи! — Валерий бросил ему рюкзак. Подбежал Борис. В одной руке обрез, в другой гитара. Сзади слышались крики, плач. Появились огоньки. Весь берег зашевелился, как растревоженный муравейник. Кто-то уже бежал в их сторону. Борис сыпанул туда дробью. Бег прекратился.

— Вброд, здесь можно перейти, — потащил Валерия за руку Юрка. Борясь с сильным течением, пошли наперерез.

— Идите, я прикрою! — донёсся с берега крик Бориса. — Всех перебью!

— Подожди, надо забрать Борьку, а то наломает дров, — совершенно трезвым голосом сказал Валерий и повернул обратно.

— Обрез-то разряжен, — тихо сказал он Борису. Тот обмяк и покорно полез в воду. Он как-то враз так сдал, что Валерию и Юрке пришлось тащить его под руки. Их пока не преследовали. Во всяком случае шум и крики остались на том берегу. Выстрел Бориса остановил людей. Но и Валерий, и Юрий понимали, что это временно, что нужно уходить как можно дальше.

— Вы там того… не очень? — решился наконец Юрий задать волновавший его вопрос.

— Нет, я только одного ножом царапнул слегка по руке, — бодро ответил Валерий. Хотя у самого сердце было не на месте. Уж больно много шума поднялось, да и плач. Хорошо, если с перепугу.

— Ладно, если так, — с сомнением сказал Юрий.

— Так, так, — подхватив последнее слово, пьяно забормотал Борис.

Когда остановились на минутку передохнуть, Борис улёгся на землю и его никак было не поднять. Напрасно Валерий тряс, тёр ему уши, бил по щекам. Юрий устало наблюдал. Наступила апатия. Не хотелось ничего делать. Скорей бы конец, любой.

— Что будем делать? — скорей себе, чем Юрке, задал Валерий традиционный вопрос.

— Ждать, — с полным безразличием ответил Юрий.

— Чего?

— Когда придут и заберут.

— А ведь могут и побить, — нервно повел плечами Валерий.

— А ты как думал?

Больше говорить было не о чем.

— Ради чего хоть учинили шум? — после долгого молчания спросил Юрий, кивнув на рюкзак. Валерий развязал его, просунул руку. На траву упал женский купальный костюм, показавшийся чёрным в серой дымке наступившего рассвета. За ним полетел халат, махровое полотенце. Он взял рюкзак за углы и с остервенением встряхнул. На землю вывалился весь женский гардероб выходного дня.

— Какие же мы сволочи, если из-за бабских шмоток ещё кого-то пришили!

— Валера, а кто из вас стрелял? — тихо спросил Юрий. — Мне всё время казалось, что ты — это он, а он — это ты.

— А иди ты… — Лицо Валерия перекосилось. Его трясло противной, мелкой дрожью.

КОММЕНТАРИЙ

Итак, еще один разбой. Только на этот раз не с угрозой оружия, а с его прямым применением по назначению: Архипов ударил ножом человека и подстрекал Маркова стрелять. Выстрелы Маркова в палатку, а затем в преследовавших их людей представляют большую общественную опасность, чем выстрел в костёр при предыдущем разбое. Если Марков ни в кого не попал или кого-нибудь ранил, то с учетом конкретной обстановки его действия следует квалифицировать, помимо разбоя, ещё и как покушение на умышленное убийство из корыстных побуждений, совершённое способом, опасным для жизни многих людей.

Если выстрел оказался смертельным, то состав преступления будет законченным.

Убийство, под которым закон понимает лишение жизни другого человека, — одно из наиболее тяжких по степени общественной опасности и последствиям преступлений.

Поэтому закон и предусматривает за него самую суровую кару, вплоть до смертной казни. Правда, смертная казнь в нашей стране является мерой исключительной и временной. Применяется она за убийства при отягчающих обстоятельствах к лицам, которых, по мнению суда, невозможно исправить.

В статье 102 УК РСФСР указана и другая мера наказания — лишение свободы на срок от восьми до пятнадцати лет.

В жизни приходится встречаться с двумя ошибками в понимании закона. Одни люди считают, что раз убил, то независимо от обстоятельств убийца должен умереть. Другие считают, что закон смертной казнью только пугает, что фактически она не применяется. Ошибку первого рода устраняет сама статья. В отношении второй можно сказать следующее: если приговор, которым подсудимый осуждён к смертной казни, вступил в законную силу и помилование, на которое осуждённый имеет право, отклонено Президиумом Верховного Совета республики, то он приводится в исполнение и никто никаким другим наказанием заменить его не может.