В тени трона - [27]

Эммори не шелохнулся. Зин глядел на нас, явно не зная, что делать – защищать напарника или промолчать.

Я в любом случае собиралась извиниться, поэтому решила повести себя так, чтобы все наблюдатели решили, будто я все еще испорченная капризная принцесса, даже после долгих лет отсутствия.

– Я не спрашивала твоего совета, экам. Не нужно мною командовать.

Отец Вестинкар смотрел на нас расширенными от изумления глазами. Я же продолжала глядеть на Эммори, пока он не склонил голову – небрежно, на грани вежливости. Оставалось только надеяться, что эта небрежность – всего лишь притворство.

– Приношу свои извинения, ваше высочество, – сказал он, подняв голову. – Меня интересует ваша безопасность.

– Можешь интересоваться ею сколько угодно, Эммори. Я знаю отца Вестинкара всю жизнь, он не причинит мне зла. И начиная с этого момента не распускай рук, пока я действительно не окажусь в опасности.

– Слушаюсь, ваше высочество.

Я улыбнулась отцу Вестинкару и, взяв его под руку, пошла прочь от тел сестер к фонтану в дальнем конце храма, чтобы шум воды заглушил наш разговор.

– Простите, отец. Мы все еще устраняем нестыковки в цепочке подчинения.

Губы священника дрогнули, как будто он сдерживал смех. Однако он тут же помрачнел и сказал:

– Пока Пас еще могла говорить, она просила передать вам одну вещь, когда вы вернетесь.

С этими словами он вынул из рукава амулет на серебряной цепочке – полированный кусочек ракушки, оправленный в серебро. Блестящую перламутровую поверхность украшал тонкий спиральный узор.

На миг весь окружающий мир сжался до размеров пространства вокруг покачивающейся цепочки. Протянув к ней руку, я замерла. В голове роились тысячи мыслей, и каждая из них настойчиво претендовала на главенство. Моргнув, чтобы прогнать прочь образ сестры, я взяла амулет и снова обняла отца Вестинкара.

– Спасибо.

– Когда вы в последний раз разговаривали со священником?

– В день накануне побега, когда я приходила к вам.

Строго говоря, это было не так. Последним священником, с которым я разговаривала около полугода назад, был пьяный, отлученный от церкви клирик из Священной Римской республики, но очевидно, отец Вестинкар спрашивал не об этом: наш с клириком разговор вертелся вокруг того, как бесчестно его выгнали – и всего лишь за то, что он оставил свой пост во время боя.

– Мне нужно многое сообщить вам, но мы должны быть осторожны, – прошептал он мне в самое ухо.

Я замерла.

– Ваше высочество, мы должны идти. – Эммори не тронул меня, но топтался так близко, что я чувствовала тепло его тела сквозь плотную ткань сари.

Я отошла от отца Вестинкара и обернула серебряную цепочку вокруг запястья – так, что она переплелась с кожаной полоской. Сложив ладони, я поклонилась.

– Благодарю вас, отец.

Он положил узловатую руку мне на голову.

– Благословляю вас, дитя мое. Я знаю, что вам пришлось проделать долгий путь. Уверен, что Мать-настоятельница не рассердится, если я разрешу вам не присутствовать на утренней Литургии Света.

Я кивнула, не решаясь заговорить, в последний раз поклонилась, повернулась и пошла к выходу.

Когда мы вернулись в мои комнаты, остальных телохранителей там не было. На этот раз я смирно стояла в коридоре с Касом и Зином, пока Эммори и Джет проверяли помещения. Получив сигнал, что все в порядке, я, ни на кого не глядя, рванулась к себе в спальню.

Громко хлопнув дверью и выругавшись посреди пустой комнаты, я вспомнила все происшедшее и вновь резко распахнула дверь.

– Вы! Идите сюда, оба.

– Ваше высочество, простите меня…

– Брось, Эммори. Ты просишь прощения только потому, что Зин толкает тебя локтем, – со смехом сказала я. – Закройте дверь.

Я отвернулась от них, скинула сари и принялась бездумно перебирать вышитые на ткани узоры, опустив отсутствующий взгляд к полу и пытаясь собраться с мыслями.

«Скала эта тверда, Крессен, тверда, как хрен знает что. Тут нужен молоток».

– Или плазменный пистолет, – пробормотала я вслух.

– Ваше высочество?

– Простите. Мы можем поговорить без лишних ушей или нас слушают?

Встряхнув головой, я свернула ткань и повесила ее на вешалку, расправив складки, чтобы чем-нибудь занять руки.

– Здесь чисто, ваше высочество. – Эммори поднял руку и показал мне генератор помех, встроенный в манжету перчатки: индикаторы мигали зеленым. – У меня не было времени проверить всю систему наблюдения за вашими покоями, но несколько минут приватности я могу обеспечить.

– Просить прощения должна я. Извини, что ударила тебя.

– Вы были в своем праве, ваше высочество.

– А, чтоб тебя! – Эммори поднял бровь. – Я на грани срыва и ударила тебя, потому что ты схватил меня за руку. И зря: ты выполняешь свою работу, а я должна облегчать ее, а не наоборот.

– Я тоже так думаю.

Настала моя очередь поднять бровь. В уголке рта Эммори мелькнула и тут же исчезла улыбка.

– Действительно, ваше высочество, я извинился, потому что Зин толкнул меня. Я понял, отчего вы дали мне оплеуху, а не ударили кулаком, а Зин – нет. Закрой рот и не падай духом.

Он протянул руку и потрепал Зина по щеке.

– Ненавижу вас обоих, – пробормотал он и покраснел. – Простите, ваше высочество, я не хотел…

Я подняла руку, прерывая его.