В театре и кино - [33]
Спектакль "Дачники," созданный силами болгарских артистов, навсегда остался одним из самых дорогих воспоминаний моей творческой жизни.
Жанр пьесы
Правильно определить жанр пьесы - это, по сути дела, значит найти решение спектакля. С определением жанра "Дачников" сложно. Можно ли назвать пьесу "Дачники" трагедией? Безусловно можно. Это и есть трагедия. Трагедия честных людей, пытающихся вырваться из мещанского, обывательского болота. Это - трагедия Марьи Львовны, к которой слишком поздно пришло счастье настоящей первой любви; это - трагедия Юлии, которая должна с ненавистным пошляком Сусловым "продолжать нашу жизнь"; это - трагедия Калерии, раздавленной грубостью жизни, трагедия доктора Дудакова, у которого не может быть ни малейшего проблеска надежды на лучшее будущее; это - трагедия мещанки Ольги, окончательно погрязшей в тине обывательской и несчастной жизни; это - трагедия Рюмина, который даже застрелиться не сумел.
Вся действенная коллизия "Дачников" трагична. Две группы персонажей пьесы сплелись в такой клубок неразрешимых противоречий, что коллизию справедливо назвать именно трагической. Благополучного конца здесь не может быть. Завязавшаяся борьба будет борьбой не на жизнь, а на смерть. С этой стороны "Дачники" безусловно трагедия.
Но можно ли назвать пьесу "Дачники" сатирой? Разбираясь в содержании пьесы, мы должны дать на этот вопрос положительный ответ. Да, "Дачники" - это сатира. Для такого жанрового определения в пьесе имеются все основания. Разве не сатиричны образы Суслова, Басова, Шалимова, того же Рюмина, Калерии, Ольги Алексеевны, Замыслова? Без использования сатирических красок не могут быть решены эти образы. Правда, такое решение нельзя считать
исчерпывающим. Но чем ярче, смелее выявят исполнители сатирическое начало этих образов, тем сильнее будет воздействие спектакля на зрительный зал.
В "Дачниках" есть все элементы комедии нравов, бытовой драмы и, если хотите, даже фарса. В самом деле, разве сцена третьего действия между Замысловым и Юлией Филипповной на стоге сена в присутствии спящего здесь же Суслова не типично фарсовая сцена? Разве последний выход Дудакова и Ольги Алексеевны не типичный фарс?
Так что же такое "Дачники" в смысле жанра? Драма или комедия, трагедия или фарс? Горький назвал свою пьесу: "Сцены". В этом сказалась не только скромность великого автора, но и то обстоятельство, что другого определения он не мог найти, ибо в "Дачниках", как и в других пьесах Горького, органически сочетаются многие признаки разных, порой противоположных жанров. В результате этого сочетания возник новый жанр, который нужно определить двумя словами: "горьковская пьеса". Горьковская пьеса - явление совершенно оригинальное и неповторимое по жанру.
Как вы назовете "На дне", где на протяжении четырех небольших актов происходят: 1) смерть Анны; 2) убийство Костылева; 3) самоубийство Актера? - Мелодрамой? Это будет неверно. Как определить жанр "Достигаева и других", где в трех коротких актах показаны заговор террористов, покушение на убийство и самоубийство? Что такое "Дети солнца"? Очевидно, комедия, но что в таком случае делать с самоубийством Чепурного? Что такое "Чудаки"? Комедия по всем признакам, но в эту комедию явно не помещается гроб с телом умершего от чахотки Васи Турицына. А что такое "Варвары"? Комедия? Драма? И то, и другое, вернее, ни то, ни другое, - это "горьковская пьеса", многогранная, многообразная, не вмещающаяся ни в одно жанровое определение.
Каждый работник театра, практически встречавшийся с драматургией Горького, поймет меня и согласится со мной, что термин "горьковская пьеса" только один определяет жанр сценических произведений Горького. Содержание горьковских пьес невозможно уложить в прокрустово ложе жанровых канонов. Недаром в приведенных выше рецензиях на премьеру "Дачников" в Театре В. Ф. Комиссаржевской так по-разному определяется жанр пьесы.
Горький в каждой своей пьесе пишет широкое, многоплановое полотно - создает верное отображение жизни, где рядом со страшным стоит смешное, где мелкое переплелось с великим. Но Горький показывает своих героев в решающие минуты их жизни. В его пьесах обстоятельства складываются так остро, что встает вопрос о жизни и смерти героев. Это относится ко всем пьесам Горького и определяет громадное напряжение их внутреннего действия. Именно этого высокого градуса и не хватает большинству теперешних горьковских спектаклей; именно из-за отсутствия этого трагического накала и пустуют наши театры, когда идут пьесы Горького. Ну можно ли драму, в которой решается вопрос о жизни и смерти человека, о жизни или смерти типа, вида, класса наконец, ставить как бытовую, старомодную пьесу? А ведь именно так поступают многие, в том числе и весьма почтенные наши театры.
Мне возразят, что как раз в "Дачниках" и нет ни смерти, ни убийств, ни самоубийств. Это верно лишь с формальной точки зрения, а не по существу. Тема самоубийства звучит с первого действия. О возможном самоубийстве доктора Дудакова говорит Рюмин, который сам пытается покончить с собой в финале пьесы. О самоубийстве говорит и Суслов в четвертом действии: "А вот я застрелюсь... и будет действие". Эти слова для него не шутка, а одна из совершенно реальных возможностей. Сцена Юлии и Суслова в третьем действии достигает крайнего драматического напряжения. Револьвер, направленный в спину Суслова, может быть разряжен каждую секунду. Ведь он - в руках женщины, глубоко несчастной, отчаявшейся, решительной, смелой. Именно такой должна быть Юлия, а не только пустой кокеткой, как ее играли в Художественном театре.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии `Жизнь замечательных людей`, осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют свою ценность и по сей день. Писавшиеся `для простых людей`, для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.