В те дни на Востоке - [5]
Побрившись, он подшил свежий подворотничок и начал просматривать план-конспект…
Солнце поднялось над сопками, озаряя ржаво-багряные склоны, когда Арышев с Воронковым вышли из землянки. В пади стояла утренняя прохлада. В небе заливались жаворонки, в траве мелькали юркие тушканчики.
Защищаясь от яркого солнца ладонью, Анатолий рассматривал сопки, ограждавшие падь. Одна из них поднималась выше всех, как бы господствовала над всей окрестностью. А около нее, будто овальные купола церквей, маячили мелкие высоты.
— Это знаменитая Тавын-Тологой, по-бурятски пятиглавая, — рассказывал Воронков. — На ней когда-то был командный пункт атамана Семенова. Красногвардейцы Сергея Лазо штурмом брали эту сопку.
Из гарнизона неслись песни. Громко, с присвистом пели солдаты.
Стоим на страже всегда, всегда. Но если скажет страна труда — Прицелом точным врага в упор, Дальневосточная, даешь отпор.
Воронков с Арышевым подошли к офицерской столовой, которая находилась недалеко от штаба. В небольшой землянке стояло десятка два столов. Между ними бегали с подносами две девушки в сержантских погонах, разносили блюда. Офицеры заняли свободный стол. Официантка взяла у них карточки, остригла ножницами слово «завтрак» и удалилась.
Анатолий посматривал на сидевших за столом офицеров, чувствовал себя непривычно. Еще вчера он обедал за большим столом, где сами курсанты разливали из бачка суп. Теперь его обслуживала официантка. Еще вчера он только подчинялся командирам, теперь сам имел подчиненных. И это поднимало и утверждало его в своем сознании.
Девушка принесла в тарелках гороховый суп с консервированным мясом и по стакану сладкого чая. Воронков хлебал неторопливо, понемножку откусывая хлеб от двухсотграммового ломтика, словно старался показать Анатолию, что этого пайка ему вполне хватает. Анатолий тоже сдерживал свой аппетит, хотя чувствовал, что мог бы еще столько съесть.
— Осталось пятнадцать минут, идемте, — сказал Воронков, взглянув на часы.
Выходя из столовой, они встретили Быкова. На боку у него висел противогаз, на рукаве — красная повязка.
— Что нового, товарищ дежурный? — спросил у него Воронков. — Какие вести с фронта?
— Существенных изменений не произошло. Бои местного значения, — не останавливаясь, сообщил Илья Васильевич.
— Знаем мы эти «бои местного значения», — рассуждал Воронков. — Видно, наши готовятся к новой крупной операции.
— А чем, думаете, здесь кончится? — спросил Анатолий.
— Когда две враждебные армии стоят друг против друга, то добром не кончится…
В тамбуре, перед входом в казарму, раскуривали солдаты. Увидев офицеров, они расступились. Воронков остановился, Арышев прошел в ротную канцелярию. Открыв фанерную дверь, он увидел двух своих солдат, которые стояли перед старшиной — приземистым, широколицым. Заложив руки за ремень, Целобенок зычно отчитывал:
— До яких пор будете воинску дисциплину нарушать? Карантин давно закончился. Пора за ум браться. А то що таке: на хвиззарадку опаздывають, постели не заправляють…
Бойцы молчали, опустив головы. Это были «рязанские ребята», как их прозвали товарищи. Один высокий, белобрысый — Данилов, другой коренастый, раскосый — Вавилов. Они уже давно поняли свою» вину, но Целобенок не успокаивался.
— Теперь з вас другой спрос. Стал у строй, значит, стий и не во-рущись. Муха на нос села, а ты стий и не ворушись. Слухай, що командир каже. А раз вин каже, стало будь, и приказует…
Старшина читал эту мораль не столько для солдат, сколько для нового офицера, чтобы показать свою власть.
— Це з вашего зводу, товарищ лейтенант. Треба их строго наказать.
«Что это: приказ или добрый совет молодому офицеру?»— подумал Арышев.
— Хорошо. Я разберусь, — ответил Анатолий и отпустил бойцов. Целобенок недовольно проворчал:
— Зря вы их балуете. Потом плакать будете.
— Позвольте мне делать так, как я нахожу нужным! — отрезал Арышев и вышел из канцелярии.
«Зануда! Привык поучать солдат и сержантов. Теперь хочет, чтобы и офицер под его дудку плясал. Не выйдет! «Муха на нос села, а ты стий и не ворушись».
В длинной казарме с двухъярусными нарами было тесно. В окошко лился полосой свет, пронизывая пелену табачного дыма. Около курящих Арышев увидел старшего сержанта Старкова, который скомандовал «смирно» и доложил, что взвод готовится к занятиям.
— Здравствуйте, товарищи!
В ответ послышались слабые, разрозненные голоса. Арышев снова поздоровался. На этот раз бойцы ответили дружнее.
— Приветствовать не умеете, а вот раскуривать в казарме научились.
Старков неприятно поморщился.
— Исправимся, товарищ лейтенант.
Арышев увидел молодого солдата, подпоясанного тонким брючным пояском. Подойдя к нему, спросил, где у него ремень. Степной вытянул руки по швам, быстро отрапортовал:
— Пропал, товарищ линтинант! Все обыскал, нету-ка.
— Из какого отделения?
— Сержанта Веселова.
— Вызовите ко мне Веселова.
Степной мигом привел высокого, ясноглазого сержанта. Хромовые сапоги, широкий ремень, пышные волосы, выбившиеся из-под пилотки, делали его похожим на офицера.
Веселов редко ходил на занятия. До обеда что-нибудь оформлял в ленинской комнате по распоряжению командира роты. Затем отправлялся в клуб, где играл на баяне, разучивал с товарищами песни для выступления в концерте. Пользуясь привилегиями у полкового начальства, он чувствовал себя независимым в роте.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Трафальгар стрелка Шарпа» герой после кровопролитных битв в Индии возвращается на родину. Но французский линкор берет на абордаж корабль, на котором плывет Шарп. И это лишь начало приключений героя. Ему еще предстоят освобождение из плена, поединок с французским шпионом, настоящая любовь и участие в одном из самых жестоких морских сражений в европейской истории. В романе «Добыча стрелка Шарпа» герой по заданию Министерства иностранных дел отправляется с секретной миссией в Копенгаген.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.