В свете луны - [8]

– Вот это и значит жить на пределе, мистер Кинкейд, – сказала она и не колеблясь поставила свою подпись под документом.

Ройс склонил голову в молчаливом приветствии, намереваясь подарить ей еще одну ослепительную улыбку. Девушка передала соглашение брату.

Карлайл побагровел, встал и устремил на сестру горящий злобой взгляд.

– Я сохраню эту грязную сделку в секрете ради тебя, Аннабель. Но не подпишу соглашение и не приду на церемонию бракосочетания. – Он направился было к двери, но вдруг обернулся к побледневшей сестре. – Я напишу тебе и надеюсь – ты ответишь. Однако ноги моей не будет в «Излучине», и я не приеду повидать тебя до тех пор, пока не закончится этот фарс, именуемый браком.

Девушка подняла голову, и Ройс увидел ее наполненные слезами глаза.

– Он изменит свое мнение, Энни, детка, – сказал Пейтон, беря девушку за руку. – Итак, ты теперь Кинкейд.

«Да поможет тебе Господь», – подумал Ройс.

В дверях появился Боганнон Холстон, точная копия своего отца в молодости. Ройс даже зажмурился. Но стоило мальчику улыбнуться, как сходство с отцом исчезло. Улыбка Бо была полна грез и солнечного света, как и улыбка Аннабель.

– Я видел его, Энни, – произнес мальчик, войдя в комнату. – Утром шел снег, но я все равно его видел.

– Кого? – спросила Аннабель.

– Кардинала на старой яблоне.

Девушка откинулась на стуле, опустила голову и закрыла глаза. А когда открыла и увидела улыбку брата, на ее темных ресницах, словно звезды, засверкали слезы.

– Я знала это, – прошептала она. – Весна рано или поздно приходит.

Она была так молода и чиста, так горда и прекрасна! Ройс знал, что если не погибнет в предстоящей войне, то всю жизнь будет жалеть об этом браке.

Глава 2

Она чувствовала себя потерянной.

Но на самом деле это было не так. За излучиной реки виднелись шпили церкви городка, носившего название Фредериксберг. «Излучина» находилась всего в миле отсюда, но можно было сократить расстояние, если идти не по грязной дороге, а через поля. Через те самые поля, по которым она бегала босая еще ребенком. Она знала, где находилась, только не знала, кто она теперь.

Утренний ветерок поласкал лицо, отбросив со лба непослушные завитки, и полетел дальше играть в ветвях плакучих ив, обрамлявших реку. Солнечные блики, отражающиеся в распускающихся листьях, рассыпались на множество острых, ослепляющих призм, когда глаза девушки внезапно наполнились слезами.

– Мама, – прошептала она, проглотив подступивший к горлу комок.

Прошло уже несколько лет после смерти матери, но Аннабель вновь почувствовала острую боль потери. Возможно, это произошло из-за резких перемен в ее жизни. Перемен, о которых ее мама не могла и помыслить и которых наверняка не одобрила бы.

Аннабель вытерла слезы, запрокинула голову, подняла руку и растопырила пальцы, словно стараясь дотянуться до солнца.

Когда-то Аннабель казалось, что если бы жизнь можно было расписать как эпическую поэму, то ее история неизбежно закончилась бы браком с настоящим героем.

На самом деле в те дни, когда она все еще давала волю своему воображению, именно она покидала стены старинных замков, чтобы сразиться с огнедышащими драконами. Она с легкостью представляла себя уплывающей в эгейское небо, с мечом в руках сражающейся с троянцами, следующей за древними богами, куда бы они ни указали. Но вскоре она осознала, что очень редко чья-либо жизнь напоминает эпическую поэму, несмотря на рассуждения отца на этот счет.

Она рано научилась практичности. Даже в мечтах маленькие худощавые девочки никогда не стремятся стать героинями. Маленькие девочки вырастают и становятся женами. Спустя несколько лет Аннабель поняла, что в ее случае даже такой исход весьма сомнителен.

Казалось, брак между такими людьми, как ее родители, маловероятен. Но никому не приходило в голову ставить под сомнение их неземную любовь. Ее мать Анна Ли Голт подарила мужу свою удивительную красоту, аристократическое происхождение и пришедшую в полный упадок плантацию табака близ Суффолка. От своего мужа Томаса Холстона Анна Ли получила в равной степени аристократическое имя, несколько библиотек ценных книг и его философский ум. Та ветвь генеалогического древа Холстонов, к которой принадлежала Аннабель, жила в благородной аристократической нищете.

К тому времени как родилась Аннабель – третий ребенок в семье, единственная дочь, – табачная плантация окончательно разорилась, и семья жила в Лексингтоне, где отец преподавал литературу и философию в крошечном колледже. Спустя шесть лет после двух выкидышей мать Аннабель родила последнего ребенка, еще одного сына. Его назвали Боганнон. Сокращенно Бо. После этого мама уже не была прежней. Бо стал заботой Аннабель, она обожала брата.

В промежутках между несколькими другими выкидышами семья путешествовала так же, как и другие семьи южан в те дни. Иногда они уезжали без отца, но он всегда присоединялся к ним во время каникул в колледже.

Излюбленным местом Аннабель был «Веселый Шервуд». Очень подходящее название для плантации тети Хетти и дяди Ричарда, расположенной в окрестностях тихого Фронт-Ройял. Хетти вышла замуж более обдуманно, нежели ее сестра Анна Ли. Ричард Шервуд владел землями, рабами и большой конюшней с чистокровными лошадьми.