В субботу вечером, в воскресенье утром - [75]

Шрифт
Интервал

— У тебя что, глаза на затылке?

— Извините, мэм, — приветливо улыбнулся ей Артур.

Рядом стоял ее муж, рослый мужчина с пухлыми губами, черными усами и волосами, зачесанными наверх, от низкого лба на затылок, откуда они падали на белый шарф, уходящий под воротник черного пальто.

— Растяпа, — буркнул он.

Не обращая на него внимания, Артур продолжал передавать кружки.

— Ты что, оглох? — повысил голос мужчина.

Артур стиснул кулаки, готовый пустить их в ход.

— Точно, оглох, — подхватила женщина, некрасиво выпячивая губы и сверля Артура уничтожающим взглядом.

Артур промолчал. Дейв протиснулся к мужчине.

— Нарываешься на неприятности, дружок?

Сэм и Колин смотрели на них со своего места у стены.

— Отвесь ему, Артур! — крикнул Берт.

— Ни на что я не нарываюсь, — сказал мужчина, избегая ледяного взгляда Артура и отступая с максимумом воинственности. — Просто надо смотреть, куда что ставишь.

— Слушай, но это же просто случайно вышло, — громко сказал Джек, нависая над мужчиной и постепенно багровея от негодования.

— Врежь ему, Джек! Почему ты ему не врежешь? — настаивала женщина, отхлебывая свой портвейн.

— Это тебе бы следовало надавать по заднице, мадам, — сказал Дейв. — Это от таких, как ты, одни неприятности.

В их сторону направлялся хозяин паба:

— Эй, вы там, мне здесь драки не нужны.

— Чего это они? — спросил Сэм у Артура.

— Мне не нравятся люди, проливающие эль на пальто моей жены, — воинственно выпятил грудь мужчина.

Артур разжал кулаки.

— Если бы это было виски, она бы его вылизала, — сказал Берт. — Здесь как на кладбище. Полно мертвецов.

Они перешли через Слэб-сквер и, взбодренные очередной пинтой в «Сливовом дереве», перебрались к «Красному дьяволу», оттуда в «Кегельбан» и трактир «Почтовая карета» и, наконец, пробились сквозь толпу людей, набившихся в «Путешествие в Иерусалим», этот шумный пятачок света, отражающий громаду замка на Скале.


Сэм попытался пересчитать, сколько людей в гостиной, но на двадцати сдался, поняв, что считает уже пересчитанные головы. Джейн разлила пиво по чашкам и стаканам.

— Давай, Артур, нажимай. Ты как, Сэм, все в порядке? — она круто повернулась к нему. — Это хорошее пиво, Сэм, — весело продолжала она чуть заплетающимся языком. — Мы с Джимом раздобыли его в пабе по соседству. Знаешь, пару лет назад, — продолжала она, — Берт с Дейвом спустились в наш погреб с молотком и стамеской, вынули из стены несколько кирпичей и стибрили из соседского погреба пару ящиков. Потом заделали дыру, и никто ничего не заметил. Славно мы тогда посидели.

Артур громко засмеялся вместе с остальными: он тоже принимал участие в той истории и вспомнил сейчас, как помечал мелом передаваемые ему кирпичи.

Вошла Ада. В руках у нее было большое блюдо с индейкой, обложенной сэндвичами с бараньей ногой.

— Налетайте, люди, надо же хоть что-то поесть. Сэм, не стесняйся, мы хотим, чтобы тебе у нас понравилось. — Она круто повернулась к Колину. — А где Битти? Сегодня же сочельник, я думала, она придет.

— Ты бы не заряжал ей так часто, Колин, — усмехнулся Дейв.

— Да на Битти достаточно просто посмотреть, и она уже с пузом, — сказал Колин, наливая себе пива и надкусывая сэндвич.

На Аде было яркое платье с веселым рисунком.

— Как тебе моя гостиная, Сэм?

Тот оглядел стены, потолок, рождественские открытки на мраморной каминной доске, скрывающие почти весь, кроме орехового купола, корпус громоздких часов.

— Стены пару лет назад обклеили Артур с Бертом, — пояснила Ада. — Обойщику пришлось бы заплатить пять фунтов, а так — даром, и ничем не хуже.

— Если не считать этих здоровенных морщин, — сказал Артур, завершая продолжительный рождественский, под омелой, поцелуй с одной из своих русоволосых кузин. Ральф в разукрашенной бумажной шляпе и Джим в форме военного летчика танцующей походкой вошли в гостиную, за ними, нахлобучив себе на голову фуражку зятя, вплыла вторая кузина.

— Пива хочу, — капризно заявила она.

— Выпьешь хоть каплю, задницу надеру, — посулила ей Ада.

Сэм устроился на кушетке, кто-то натянул поверх его черных, начинающих седеть волос розовую бумажную шляпу. Чахоточная Юнис пришла с Гарри, своим молодым человеком с широким, желтоватого цвета лицом и вьющимися каштановыми волосами, гладко зачесанными назад. Он работал сварщиком на одной из городских фабрик. На Юнис было темно-бордовое пальто, которое она подбивала в плечах, чтобы скрыть худобу, подчеркиваемую, однако, впалыми щеками и руками-палками. Им сразу сунули в руки выпивку и сэндвичи с бараниной. Артур, уже изрядно набравшийся к тому времени, затянул, вовлекая других, какую-то песню под аккомпанемент тарелок, на которых невпопад отбивали ритм сидевшие за столом Берт, Колин и Дейв. Ада велела Сэму петь громче, но тот сказал, что не знает этой песни.

— А «Все любят субботний вечер» знаешь, Сэм? — крикнул из-за стола Берт, и Сэм расплылся в широкой улыбке, явно довольный всеобщим вниманием. Один за другим гости потянулись на кухню, и в конце концов в гостиной остались только Юнис и Гарри. Они выключили свет и пересели ближе к окну, наблюдая за проезжающими по дороге машинами.

Когда огонь в камине на кухне догорел, все отправились спать; по всему дому слышался стук захлопываемых дверей. Артуру, на ощупь поднимавшемуся в темноте по лестнице следом за Сэмом, предстояло разделить большую кровать с двумя своими двоюродными братьями, Сэму же постелили на большой походной койке у окна. Все заснули почти сразу, лишь Артур бодрствовал: его отвлекали разные звуки, нарушавшие тишину дома. То дверь хлопнет, тот раздастся женский смех, то чей-то визг, то храп братьев. С проходящей неподалеку железной дороги донесся глухой монотонный стук колес, словно некое железное чудовище пробиралось через долину Трента. Задребезжало оконное стекло — это проехала легковая машина. Рядом с парадной дверью послышались мужские шаги, а в центре города сразу несколько часов меланхолически отбили три четверти.


Еще от автора Алан Силлитоу
Начало пути

Роман известного английского писателя А.Силлитоу "Начало пути" (1970) повествует о приключениях Майкла Каллена — молодого человека, стремящегося всеми дозволенными и недозволенными средствами занять "достойное" место в обществе. Вышибала в стриптиз-клубе, водитель у крупного гангстера, контрабандист — таковы "первые шаги" героя. Написанный живо и увлекательно, роман легко читается и может быть интересен широкому кругу читателей.Из журнала "Иностранная Литература" № 8, 9 (1973)


Одиночество бегуна на длинные дистанции

Молодежь из рабочих пригородов.Парни и девчонки, которых кто-то называет «гопотой из подворотни» и от которых многие стараются держаться подальше.Необразованные. Грубоватые. Обозленные на весь белый свет – и прежде всего на общество, лишившее их будущего просто из-за «низкого происхождения». Несправедливость они чувствуют безошибочно и готовы противостоять ей с отчаянием диких животных.Слабые ломаются, уходят в мир алкоголя, случайного секса, бессмысленной агрессии. Но есть и сильные – они готовы к беспощадному и яростному, заведомо обреченному на поражение бунту.


Велосипед

1.0 - создание файла.


Ключ от двери

Жизненная достоверность — характерная черта произведений "рабочих романистов", к которым можно отнести и А.Силлитоу. Объясняется это тем, что все они — выходцы из рабочей среды, нравы которой столь правдиво и воспроизводят в своих книгах. Постоянный мотив этих произведений — стремление главного героя вырваться из беспросветного, отупляющего существования к более осмысленной жизни — как правило, обратившись к писательскому ремеслу. Именно таков жизненный путь Брайена Ситона, центрального персонажа романа А.Силлитоу "Ключ от двери" (1961).


Дорога на Волгоград

Алан Силлитоу — современный английский писатель. Родился в 1928 году в промышленном городе Ноттингеме. Рос в рабочей семье, с четырнадцати лет пошел на завод, из заводского ученика стал слесарем, затем токарем. Был призван в армию, зачислен в авиационные части колониальных войск и послан в Малайю. Служил радистом, на военной службе заболел туберкулезом легких. Два года провел в госпитале, много читал и писал стихи. Получив пенсию по инвалидности, уехал на юг Франции, затем обосновался на испанском острове Мальорке. В 1957 году Алан Силлитоу закончил роман «В субботу вечером и в воскресенье утром».


Карты

Все еще на топографическую тему — Алан Силлитоу продолжает наше путешествие с «Картами» из сборника его сочинений (издательство В. X. Аллен, 1975) под названием «Горы и пещеры». Силлитоу хорошо знаком советским читателям: выдающийся романист, поэт и писатель коротких рассказов, он много путешествовал и провел некоторое время в Советском Союзе, о котором писал в книге «Дорога к Волгограду» (1964). Очень удачным был фильм по его роману «Одиночество бегуна на длинные дистанции», главную роль в котором исполнял известный актер Том Кортни.


Рекомендуем почитать
Жвачка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зеркало жизни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Три галимых карты

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Розовый тамагочи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Прямая дорога на кладбище

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Манечке надоело

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Комната Джованни. Если Бийл-стрит могла бы заговорить

В этот сборник вошли два самых известных произведения Болдуина – «Комната Джованни» и «Если Бийл-стрит могла бы заговорить». «Комната Джованни» – культовый роман, ставший в свое время одной из программных книг «бунтующих 60-х». Это надрывная история молодого американца «из хорошей семьи» Дэвида, уехавшего в Париж, чтобы попытаться найти там иной смысл жизни и иной способ существования, чем тот, к которому подталкивала его жизнь на родине, и внезапно оказавшегося лицом к лицу со своими тайными и оттого лишь более пугающими внутренними демонами. «Если Бийл-стрит могла бы заговорить» – драма совсем иного рода.


Услышанные молитвы. Вспоминая Рождество

Роман «Услышанные молитвы» Капоте начал писать еще в 1958 году, но, к сожалению, не завершил задуманного. Опубликованные фрагменты скандальной книги стоили писателю немало – он потерял многих друзей, когда те узнали себя и других знаменитостей в героях этого романа с ключом.Под блистательным, циничным и остроумным пером Капоте буквально оживает мир американской богемы – мир огромных денег, пресыщенности и сексуальной вседозволенности. Мир, в который равно стремятся и денежные мешки, и представители европейской аристократии, и амбициозные юноши и девушки без гроша за душой, готовые на все, чтобы пробить себе путь к софитам и красным дорожкам.В сборник также вошли автобиографические рассказы о детстве Капоте в Алабаме: «Вспоминая Рождество», «Однажды в Рождество» и «Незваный гость».


Не только апельсины

Роман молодой писательницы, в котором она откровенно рассказала о своем детстве и трагической первой любви, вызвал жаркие дискуссии и стал одним из главных культурных событий восьмидесятых. Детство и юность Дженет проходят в атмосфере бесконечных проповедей, религиозных праздников и душеспасительных бесед. Девочка с увлечением принимает участие в миссионерской деятельности общины, однако невольно отмечает, что ее «добродетельные» родители и соседи весьма своеобразно трактуют учение Христа. С каждым днем ей все труднее мириться с лицемерием и ханжеством, процветающими в ее окружении.


Хрупкое равновесие

Рохинтон Мистри (р. 1952 г.) — известный канадский писатель индийского происхождения, лауреат нескольких престижных национальных и международных литературных премий, номинант на Букеровскую премию. Его произведения переведены на множество языков, а роман «Хрупкое равновесие», впервые опубликованный в 1995 году, в 2003 году был включен в список двухсот лучших книг всех времен и народов по версии Би-би-си. …Индия 1975 года — в период чрезвычайного положения, введенного Индирой Ганди. Индия — раздираемая межкастовыми, межрелигиозными и межнациональными распрями, пестрая, точно лоскутное покрывало, которое шьет из обрезков ткани молодая вдова Дина Далал, приютившая в своем доме студента и двух бедных портных из касты неприкасаемых.