В стразах только девушки - [6]

– А вот и варенье из облепихи.

Анжелика повернулась в ту сторону и застонала при виде длинного ряда банок, заполненных густой янтарной жидкостью, с толстеньким слоем выступившего сверху темно-оранжевого, почти коричневого масла.

Они один раз с бабушкой по маминой линии готовили варенье из облепихи, получилась маленькая баночка, но Анжелика до сих пор с ужасом вспоминала свои исколотые в кровь пальцы и руки, которыми она обирала ягоды с этого колючего дерева. А чтобы заготовить облепиху в предложенных Сергеем масштабах, с руками можно было проститься, они полностью остались бы на шипах облепихи.

– Тут у меня томатный сок и закатки для борща.

Если к томатному соку у Анжелики особых претензий не было, отжать да прокипятить, то ровные ряды заправки для борща вновь вызвали у нее болезненный стон.

По недоразумению, Сергей принял его за стон восторга и зависти.

– Впервые видишь такое богатство?

– Впервые, – умирающим голосом подтвердила Анжелика.

– Хотела бы тоже так уметь?

Ответа на этот вопрос Анжелике в очередной раз удалось избежать, потому что в этот момент во дворе раздался какой-то шум, и Сергей выскочил из кладовой.

Анжелика осталась одна. Сначала она хотела последовать за Сергеем, но потом решила еще немного посмотреть, что тут и как.

Дело в том, что чисто внешне Сергей ей понравился. Да и кому бы не понравился такой красавчик? И Анжелика хотела для себя понять, сможет ли она, в принципе, одолеть хотя бы половину той работы по заготовкам, которая ей, по-видимому, предстояла. Ну или если не половину, то хотя бы часть, одну маленькую – малюсенькую частичку.

Девушка ходила вдоль полок, присматриваясь к содержимому банок и пытаясь для себя смекнуть, как тут можно исхитриться и облегчить себе жизнь.

Допустим, овощи на салаты можно рубить не вручную, а с помощью кухонного комбайна. Тогда дело пойдет в разы быстрее.

Но все равно объем заготовок впечатлял. И Анжелика склонялась к мнению, как бы ни хорош собой был Сергей, все-таки ей лучше от его кандидатуры отказаться. Не потянет она такую работу, даже ради Сергея не потянет.

Одна из банок привлекла к себе ее внимание. В ней были плотно уложены слоями крохотные патиссончики, помидорки-черри и совсем уж малюпусенькие огурчики, корнишоны, так они назывались. Но был еще один тонкий слой чего-то белого, что вызвало у Анжелики недоумение.

Она даже сняла банку с полки, желая поближе рассмотреть ее содержимое. Но понять, что это за тонкая белая пленка в самой середке банки, не получалось. И при этом в соседних банках с точно таким же содержимым, никакой белой прослойки не наблюдалось.

– Плесень?

Но маринад был совершенно прозрачным, признаков порчи на овощах не наблюдалось. Анжелика уже хотела вернуть банку на ее место на полке, но внезапно передумала.

– А с другой стороны, – размышляла Анжелика, прижимая к груди загадочную банку, – осень уже заканчивается, поля и грядки стоят почти пустые, всего-то и осталось, что убрать и переработать капусточку.

Тем более что грядка с капустой у Сергея была всего одна. Да, большая, но одна. Немного смущало, что капуста на ней была какая-то необычная, листья у нее были словно кружевные. Но Анжелика решила сейчас с этим не заморачиваться и дать Сергею добро. До следующего заготовительного сезона еще почти целый год, за это время она либо сумеет переубедить Сергея не сажать так много, либо… либо она оставит мужика сразу после того, как в следующем году на грядках созреет первый огурец.

Решив для себя эту проблему, Анжелика вновь повеселела.

Она вышла из кладовой и попыталась разыскать Сергея. Она несколько раз его окликнула, но ответа не услышала.

– Где же он?

Пройдя по дому, она заглянула в несколько комнат.

В одной из них ее внимание привлек к себе фотопортрет молодой женщины, висящий на стене. Женщина была не только молода, но и хороша собой. У нее были белокурые локоны, красиво обрамлявшие ее миловидное личико. Большие, широко распахнутые голубые глаза доверчиво взирали на этот мир. А на округлых щечках играл живой румянец.

– Хорошенькая, – не без зависти произнесла Анжелика. – Кто она? Дочь? Младшая сестра?

Но не было ни малейшего родственного сходства в чертах этой женщины и самого Сергея. Да и знаменитое женское чутье подсказывало Анжелике, что повод присутствия этого портрета в жизни Сергея далеко не столь невинен.

– Наверняка жена! Та самая! Бывшая!

И жгучая ревность опалила сердце Анжелики. Если мужчина давно развелся со своей женой, а дома у него до сих пор на видном месте красуется ее портрет, значит, далеко не все между ними кончено.

Какое-то время Анжелика постояла перед изображением красавицы, пытаясь понять, сможет она соперничать с ней за место в сердце у Сергея или нет.

Прикидывала долго и наконец решила:

– Если эта баба жива, то смогу!

Вот мертвой соперницы Анжелика боялась сильнее, чем живой.

Бывали в ее прошлой жизни случаи, когда ей приходилось признавать свое поражение в борьбе за сердце мужчины. И уступать всегда приходилось усопшим возлюбленным. Умершие, как известно, уже не совершают новых ошибок. И потому в памяти тех, кто любил их, образ умершей жены или невесты постепенно очищается от всего ненужного и грязного, и из него выкристаллизовывается этакий светлый ангел, сравниться с которым ни одна живая грешница была не в состоянии.