В стиле «фьюжн» - [48]

— Скорее всего, он пошел в магазин, — сказал Слон. — Это очень хорошо. У нас будет время подготовиться, и нам не придется шмалять на улице. — Он немного подумал и изложил свой план: — Мы зайдем в подъезд за ним следом, там пристукнем и выведем под видом пьяного. Только давай рассредоточимся, чтобы раньше времени не напугать его.

Глава 20

Хотя теперь Чернов нисколько не сомневался, что бронзовых танцовщиц никто не крал, а их похищение лишь инсценировали, этому все еще не было никаких конкретных доказательств. Он понимал, что открывший ему глаза факт продолжения сотрудничества Сухорукова и Кисина, даже после того, как Михаил Михайлович узнал о якобы предательской роли Арнольда, для суда окажется пустым звуком.

Да и тогда придется рассказывать всю историю от начала до конца, а она вообще будет выглядеть, как сплошная выдумка: приехал незнакомый человек, предложил поучаствовать в миллионной афере и он согласился. Чистые отговорки. Как никто не поверит, что двести тысяч долларов Федор действительно отдал, а не положил себе в карман. Его просто засмеют.

В общем, все было против Чернова. Конечно, он по-прежнему не собирался сдаваться, но, честно говоря, и реальных возможностей распутать это дело, доказать свою невиновность тоже пока не видел. Не оправдывались его надежды и на то, что, скрываясь от милиции, он сможет добывать информацию через Риту. Девушка, безусловно, старалась, но эффективность такой работы была крайне низкой.

И, возможно, от отчаяния Федор попросил ее еще раз встретиться с Пупко. Эти контакты со страховщиком давно превратились в какой-то ритуал. Они подменяли конкретные действия и были сродни визитам древнего человека, страдающего от засухи или наводнения, к каменным божкам.

Сразу после очередного похода к Пупко Рита созвонилась с Федором и они договорились встретиться на Цветном бульваре. Опасаясь, что за девушкой «органы» установили слежку, Чернов теперь уже окончательно запретил ей посещать квартиру, в которой скрывался, и пересекались они только в городе.

Федор подобрал Риту у старого цирка и они поехали в небольшое кафе на Сретенке. Выбор заведения был обусловлен лишь тем, что место было не шумное, особенно днем. И соскучившись друг о друге, они просидели здесь почти полтора часа.

Рита пыталась быть веселой, в лицах пересказывая содержание своей беседы со страховщиком. По ее словам, Пупко давно уже стал их союзником, он действительно поверил в то, что Чернов не виноват и действительно продолжает копать под Кисина. Однако энтузиазм своей верной помощницы казался Федору наигранным.

Он очень устал за последние дни. Перспектива оказаться за решеткой давила на психику все сильнее и сильнее, не позволяя расслабиться даже тогда, когда он сидел запершись в квартире старушки. А каждый выход в город вообще становился для него громадным испытанием. И еще ему очень не хватало женской любви.

Практически в течение всей встречи с Ритой Федор держал ее за руку, чего прежде никогда не делал. Но сейчас ему трудно было отказать себе в удовольствии почувствовать тепло близкого, почти родного человека. Он ловил себя на мысли, что практически не вникает в суть оптимистических заявлений, а больше наслаждается тембром ее голоса, быстрыми движениями полных розовых губ, ямочками на нежных щеках, и не понимал, как не ценил этого прежде.

Потом Федор подвез Риту до метро, а сам отправился в Братеево. До своего убежища он добрался без приключений, но едва вошел в квартиру, сразу вспомнил, что у него абсолютно пустой холодильник: все, что привезла ему когда-то Рита и покупал он сам, уже было съедено. Он еще планировал прихватить чего-нибудь съестного по пути, однако, поглощенный приятными воспоминаниями о только что закончившейся встрече, забыл обо всем на свете.

Делать было нечего, взяв деньги и ключи, Чернов спустился вниз и пешком отправился в находившийся в трехстах метрах от дома универсам. Здесь он купил молоко, хлеб, колбасу, сыр, масло и пару десятков яиц. Это небольшое путешествие доставило ему немало неприятных минут. Он опасался встретить знакомых. Нельзя было исключать и того, что милиция передала его фотографию охране магазина и он уже опознан на экранах мониторов слежения за торговыми залами. Поэтому, когда все обошлось, Федор непроизвольно расслабился.

Возвращаясь домой, он даже стал убеждать себя в том, что Пупко может его спасти и пока рано впадать в отчаяние, опускать руки. Страховые компании, как правило, имеют неплохие службы безопасности, и ни одна из них не позволит надуть себя таким наглым способом, какой придумали Кисин и Сухоруков. Так что не все еще потеряно.

Пребывая в состоянии легкой эйфории, Федор не обратил внимания, что вслед за ним в подъезд вошли двое молодых мужчин: один высокий, худой, с желтушным лицом, а другой — крепыш с длинным носом. Первый из них плелся за Черновым от самой арки, а второй вылез из стоявшей поблизости серой «Тойоты». Казалось, они вообще не знакомы друг с другом, и это в какой-то мере дезориентировало его.

Только в вестибюле, поднимаясь по небольшой лесенке к лифтам, Федор вдруг вспомнил, что уже видел «Тойоту», когда направлялся в магазин. Но если эта машина стояла здесь давно, то, естественно, возникал вопрос: почему ее водитель вышел лишь сейчас?! Чего он ждал?! Или, точнее, кого?!