В Сталинграде - [7]
Огонь вскоре утих. Наши часовые бдительно несли свою вахту. А все отдыхавшие в подвале в тот короткий час затишья бойцы тихо беседовали между собой, вспоминали, как и где они отмечали этот праздник до войны, говорили о родных местах. Здесь, среди обугленных и обваленных зданий, где смерть каждый миг глядела нам в глаза, родные места, откуда мы пришли сюда, в бессмертный город на Волге, ярко жили в наших сердцах, в наших мыслях.
Вспомнил и я свою родную деревушку, наши синие леса, лазоревые озера, голубые от цветущего льна поля, вспомнил старушку-мать. «Эх, Анисья Егоровна, поглядела бы ты сейчас на своего Яшу!» — усмехнулся я про себя. В последний раз, перед самой войной, когда я приезжал на побывку к родным, она любовалась моим бравым видом, новеньким, отлично подогнанным обмундированием. А теперь вид у меня был нельзя сказать, чтобы привлекательный. Сколько бессонных ночей мы провели, не вылезая из своих ватников! Все пообтерлось, пропиталось насквозь гарью и кирпичной пылью.
И, несмотря ни на что, мы в этот праздничный день мечтали о том времени, когда закончим войну и вернемся к близким, родным. Мечтали об этом вслух. Люди у нас собрались со всех концов нашей великой страны. Сабгайда и Глущенко — украинцы, они частенько вспоминали родные степи. Абхазец Сукба не мог равнодушно говорить о садах и плантациях родного колхоза.
— Эх, кацэби (друг), приезжай после войны к нам, под Батум, таким вином, такими апельсинами угощу, что всегда помнить будешь! — говорил он, азартно размахивая руками и поблескивая красивыми темными глазами. [23]
Вступили в разговор узбек Тургунов, татарин Рамазанов, приглашая друзей к себе… Все мы стали за это время побратимами, близкими и дорогими друг другу. Многие из тех, кто встречал этот праздник в Сталинграде, отдали свою жизнь за Родину, которую любили глубокой, невыразимой любовью. Дорогие, замечательные люди!..
Воспрянули мы духом и еще упорнее отражали гитлеровские атаки, когда к нам из батальона доставили газету с докладом товарища Сталина 6 ноября 1942 года.
— Будет и на нашей улице праздник! — повторяли мы исторические слова вождя. Они ободряли нас в часы самых страшных вражеских обстрелов и атак, и по-прежнему неприступен был для гитлеровцев наш дом на площади 9 января.
В то время наш дом уже служил ориентиром на картах и именовался «Домом Павлова». Это название закрепилось за ним с первого дня, как мы захватили его. Первым так назвал его прибежавший с донесением санинструктор Калинин. Потом уже полковник Елин, интересуясь положением, звонил в батальон и спрашивал:
— Ну, как там «Дом Павлова»?
С тех пор наш дом под таким названием фигурировал и в сводках. Позже я узнал, что в «Правде» был напечатан очерк про наш гарнизон, и он тоже назывался «Дом Павлова».
Я об этом не знал и когда сам услышал это название, то не сразу догадался, что речь шла о нашем доме. А название это закрепилось и живет по сей день. Но солдатская честь моя требует сказать, что этот дом был не только домом Павлова, но и домом Александрова, Черноголова, Глущенко, Сукбы, Степаношвили и всего нашего гарнизона, который, не щадя жизни, выполнял приказ командования и стоял насмерть на своей позиции.
В послепраздничные дни мы жили предчувствием великих перемен. С первых же дней, когда наша дивизия высадилась на сталинградском берегу, у всех нас не было сомнений, что Сталинград никогда не будет взят гитлеровцами. Наши гвардейцы говорили: «За Волгой для нас земли нет!» И сколько бы металла и свинца ни обрушивал на нас враг, ему не удавалось сломить непоколебимого духа сталинградцев.
Враги были от нашего дома так близко, что мы в часы затишья слышали звуки их патефона, доносившиеся из ближайшего дома. Иногда какой-нибудь фашистский головорез, хлебнув для храбрости шнапсу, кричал нам на ломаном русском языке:
— Эй, ви! Скоро ми вас утопляйт в Волге…
— Врешь! — кричал кто-нибудь из наших. — Гвардейцы и в огне не горят, и в воде не тонут!
— А ну, ребята, — обращался я к бойцам, — дадим туда [24] огоньку, да такого, чтобы навек запомнил этот фашист нашу песенку: «Где эта улица, где этот дом…»
И вот, наконец, дождались мы того ноябрьского утра, когда с небывалой, потрясающей силой загрохотала наша артиллерия. Тысячи стволов извергали огонь и смерть на вражеские позиции. Такого мощного гула нам не доводилось слышать за все время сталинградской обороны.
Свободные от дежурства на постах солдаты нашего гарнизона по полуразрушенным лестницам взбирались на чердак.
— Ну, солдаты, мабуть, начался и на нашей вулице праздничек! — радостно воскликнул Сабгайда. — Ну и дают же фашистам жару, ну и дают! Ну ище, да покрипше, да пожарчей! — восклицал он, словно могли его услышать наши пушкари за Волгой.
Величественный гул наших орудий, грозное пенье сотен «Катюш» так взбудоражили нас, что мы, осмелев, поднялись на чердаке нашего дома во весь рост. Враги не могли нас ни видеть и все же, точно оцепенев от неожиданности нашего наступления, они первое время безмолвствовали.
А нам хорошо был виден левый берег Волги. Здесь, куда ни глянь, сплошной стеной стоял дым, ежесекундно прорезаемый тысячами багровых молний. Сердце радостно билось при виде этого мощного шквала огня. Густые облака дыма и пыли окутали вражеские позиции.
Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.