В СМЕРШе. Записки контрразведчика - [8]

По приезде из командировки сразу же был направлен в Вологду. Там я пробыл до 5 ноября, вначале допрашивал радистов, а потом — с противником…

11 ноября снова выехал в Вологду, так как в Архангельске делать мне решительно нечего.

До 1 декабря работал с радистами; 1 декабря направили в Харовскую «для разговоров с Краусом».

Погиб наш брат Николай. Он пал в боях по Днепру. Тело его похоронено на острове Хортица. Тяжело я встретил эту весть.

До сих пор не могу свыкнуться с мыслью о его безвозвратной потере. 2 года смерть щадила наш дом. На третий ворвалась и, бог знает, еще какие опустошения произведет она в нашем роду.

Червь творчества опять точит меня. Ибсен, которого я читаю, вселил в меня страсть к сочинению драмы. Смутно в моей голове уже сложился сюжет ее. Разумеется, она современна по содержанию.

И сюжет ее таков.

Пожилой крестьянин справляет свадьбу. Он женит сына. Для полноты музыки включают радио, которое извещает о нападении Германии. Свадебный пир превращается в «праздник» всего села по случаю проводов мужей и братьев на войну.

На войну уходит и председатель колхоза. Последним на прощальном собрании избирают упомянутого старика. Опустела деревня. Одни старики и бабы.

Новый предколхоза (неграмотный старик) проявляет необыкновенную кипучесть и здравый смысл в руководстве колхозом.

С помощью попа собирают средства в фонд Красной Армии.

Фронт подошел к деревне на 30 км. Сын старика дезертирует и приходит к отцу. Старик решается сам расправиться с изменником сыном. Он расстреливает его. Это кульминационный момент драмы.

Возможно, что село подпадет под оккупацию и т. д.

Знаменательно то, что с глубоким и злободневным содержанием будет сочетаться народность, деревня, русская песня.

Второстепенные линии: переписка девушек с фронтовиками, Тимка Безлошадный и т. д.

* * *

В Покшеньге старухи смотрят на бой двух петухов, белого и красного, и говорят:

— Если красный победит, крышка Литру — Гитлеру. Дай-то бог.

Тщедушный красный петушок стал сдавать. Старухи, вопя и ухая, забросали белого камнями.

Написать ст. о мл. командире.

— Наш командир ни бога, ни черта не боится.

* * *

Войну-то ребятишки наворожили. Ведь только играли в одну войну. — Замечают старухи.

* * *

Момент из спора:

— У немцев хорошая связь, транспорт. Это причины наших неудач первой фазы войны. У немца машины, хороший транспорт, а у нас что.

— Позвольте, но ведь немцам нужен был хороший транспорт для того, чтобы наступать. А ведь мы держали оборону. Не отступать можно и без транспорта.

* * *

Франция завоевана немцами за 37 дней, под Одессой немцы топтались 69 дней.

Немцы бомбили Одессу часто до сигнала «Воздушная тревога». Одесситы изобрели особое наименование такой тревоги:

«УБ» — уже бомбили.

«Черная туча», «черные дьяволы» — так немцы называют морскую советскую пехоту.

Девочка немцу:

— Дяденька, не убивай меня, мама меня заругает, если я умру.

10 мая 1945, гор. Петрозаводск

Мы живем второй день в мире. Война окончена! Германия безоговорочно капитулировала!

Для памяти записываю события последних дней.

Еще днем 8 мая по всему Петрозаводску распространились слухи о капитуляции Германии. Ссылались на самые разные, однако авторитетные источники.

В столовой военторга один офицер говорил, что в ЦК КФССР получена телеграмма из Москвы. Другой утверждал, что одной радиостанцией в Петрозаводске было перенято сообщение белгородской и лондонской радиостанций о капитуляции Германии перед союзниками и нами.

Разговоры не переставали на эту тему в течение всего дня. Настроение у всех было приподнятое, взбудораженное, лихорадочное. Ортодокс Михайлов менее всего верил этим слухам и ожидал официального сообщения из Москвы. Лично я собственным анализом событий был уже подготовлен к восприятию этой вести, но, зная грехи за заграничными радиостанциями, также с нетерпением ждал правительственного сообщения.

Как бы то ни было, но 8 мая, как показалось мне, люди уже знали, что конец войны — дело нескольких дней. Русский менее других народов поддается на приманку сенсационно-громовых сообщений, но в этот день он не сомневался в возможной правдивости этого сообщения.

Каждый знал, что не сегодня-завтра радио возвестит о победе. За несколько минут до 3 часов, когда мы обедали в столовой, по радио раздались позывные ст. «Коминтерна». До сих пор все привыкли слышать позывные в 4. Все офицеры вскочили из-за стола и бросились к репродуктору. Позывные продолжались долго. Никто не сомневался, что за ними последует желанное сообщение. Михайлов, совершенно распарившийся на жаре, стоически выжидал.

Но каково было у всех разочарование, когда в 3 диктор заговорил будничным голосом и стал передавать о займе?

Тем не менее слухи к вечеру стали еще более упорными. Многие утверждали, что в 8 вечера будет возвещена победа. Все жили как в лихорадке.

Вечером накануне великого дня я читал «Радугу» В. Василевской. Хотя я отдыхал после обеда, но меня клонило ко сну. В 1-м часу я лег в постель. Михайлов в соседней комнате допрашивал арестованного. Не помню, о чем думал, но вскоре я заснул.

Вдруг слышу ночью отчаянно-радостный крик Михайлова: «Федька, вставай! Война окончена!»