В Школе Магии Зарежья - [133]

Путь этот был не сильно тернист, скорее коридорист и извилист. Мы с Акимархом, будто цыплячий выводок на выгуле, следовали за нашими «квочками».

Ладмир и Аэссиниэль, словно налетев на невидимую стену, остановились, не добежав до порога. Я с размаху тюкнулась носом в спину эльфа. Акимарх же ловко умудрился затормозить. Я попыталась заглянуть вперед и норовила юрким ужом просунуть вперед голову то так, то эдак, то почти у пола, но то таур, то Ладмир, то и дело задвигали меня обратно. Мы примчались к знакомой уже пещере с алтарями. Тем более странно было видеть ее целой и еще не порушенной нами в будущем. Остекленевший кридой занимал отведенное ему место третьей жертвы. А по часовой стрелке от одной белокаменной статуи к другой, переходил, с трудом подволакивая правую ногу, побитый жизнью и мной Мазвий. Он стоял к нам спиной и, казалось, был полностью поглощен свои делом. Проводил у каждой горгульи определенное небольшое количество времени, бормоча что-то и поводя сжатой в кулак рукой, а затем нацеливался на следующую. От тех изваяний, что подверглись его воздействию, начинали тянуться вверх странные белесые сущности, оформленные невнятными овальными пятнами тумана, с аршин в поперечнике.

— О нет, если он лишит их оболочки, тогда нам не унести ног! — с отчаяньем на лице отозвался Ладмир. — Без заключения в статичное тело они теряют направление приложения и действуют на все, что вокруг них. И на всех. Против их воздействия существовал один артефакт, но он давно утерян, и теперь я начинаю понимать, кто им все это время обладал. С помощью амулета можно направлять их действие на конкретный объект и вообще управлять ими. Хотя я догадываюсь, на кого он науськивает их теперь. Возможно, Мазвий даже наловчился делать это без введения их в оседлость.

— Кто они такие? — цепенея от нарастающей боязни, прошептала я.

— Они сущности, порождения той пещеры, где мы с тобой побывали. Они подчиняют волю. Ритиэкри. Так их называли древние племена. Здесь есть обход? — последний вопрос он задал пристально вглядывающемуся в пещеру Аэссиниэлю. Тот помотал головой:

— Туда, куда я вас веду — нет. Во всяком случае, я не знаю, а блуждать... — он не договорил и сжал губы: — Попробуем прорваться на тот конец, может, успеем. Акимарх, сможешь сделать прикрытие от колдуна, какой-нибудь щит?

Тот кивнул.

Эльф схватил меня за руку (видимо, Ладмир ввел для наших новых знакомых моду нянькаться со мной, как с малым дитем). На месте третьего алтаря меж тем, начал рычать, постепенно приходя в себя и подтверждая догадку Ладмира, кридой. Получается, именно этих ритиэкри Мазвий использовал, чтобы обездвижить нечувствительного к магии полудемона, и в прошлый раз мы его освободили тем, что порушили пару статуй, этим самым ослабив воздействие на него. Я, помня, чем такое пробуждение заканчивается, приглушенно пискнула.

Правда, признаться, тогда я ничего белого и мутного не заметила, разве что показалось, что одна статуя глаз скосила, да еще после одна крыльями передернула. Хотя, наверное, это меня краем зацепило их воздействие на разум — отсюда и галлюцинации.

Мы осторожными перебежками двинулись к противоположному тоннелю через всю пещеру, не сводя глаз с Мазвия. Акимарх сплел между нами и им плоский крупномасштабный щит и передвигал его вдоль нашего маршрута. Мазвий обернулся и молча прожег нас взглядом. Он стоял кособоко, нос был сломан, половины лица было не разглядеть под кровоподтеками. Борода слиплась паклей от натекшей крови. Но, несмотря на видимые и незаметные глазу травмы, его губы дрогнули, и он с детской непосредственностью оскалился характерной улыбкой сумасшедшего. Пара зубов в его рту явно отсутствовала. И тут я к своему ужасу почувствовала, что меня перестают слушаться ноги. Я запнулась раз, другой, потом просто повисла на плече таура. Пару шагов он протащил меня волоком на себе, но вскоре и сам стал медленнее, вдумчивее переставлять стопы. Я ощущала, как сверху вниз превращаюсь в статую и не могу ничего поделать. По соседству с вампиром и принцем творилось нечто схожее.

— Я еще так молода! — в панике высказалась я.

— Акимарх! — эльф и Ладмир с надеждой повернули доныне не оцепеневшие головы и части торса в сторону принца. Я молила только об одном — чтобы магические способности еще подчинялись Акимарху.

Акимарх, не изобретая колеса, послал свой щит движущейся стеной на Мазвия. Несчастного злодея, у которого явно после предыдущей травмы замедлилась реакция на происходящие события, по второму разу расплющило об стену. Даже я поморщилась, поняв как ему сейчас несладко. Щит добросовестно прогнулся, пропечатав каждый кусочек вогнутой стены и всего, что к ней отнесло. Мазвий кулем обвалился со стены на пол с хрипами, стоном и кашлем. Но, к сожалению, на высвобожденных и по-собачьи покорных Мазвию духов это не повлияло, то ли их владетель не утратил контроля.

— Варя, — подал голос Ладмир, которого уже плохо слушались губы, — вр... канал... не усп... не успт... перестр... ться, — он перевел дух и предпринял новую попытку объяснить. — Они... не успеют... перестроиться. Канал... широкий... на нас... бойся... ду... ра... — вот и все, что он сказал, прежде чем окончательно перестал повелевать собственной челюстью. Я бы заморгала недоуменно, если бы могла. Из всей звуковой мешанины мне запомнился только какой-то «епт», который применительно к моему имени, прозвучавшему вначале, мог носить и нецензурный характер. Думаем, не останавливаемся. Епт... усп, тяп? А ведь, кажется, было еще слово — канал! Канал «епт»? Канал «усп»? Канал «тяп»? Стоп, озарение. Перестроить! Куда перестроить? Причем здесь я? А вот в этом месте я бы закусила губу. Что умею такого я, что например не умеет Акимарх, у которого, кстати, пилиритовый браслет?