В сетях шпионажа - [25]

Когда Герман Боде направлялся в Норвегию, в Германии еще не было принято окончательное решение о военном нападении на эту страну. Но вопрос о создании германских баз в Норвегии уже обсуждался гросс-адмиралом Редером и его штабом, и заключения по нему были представлены Гитлеру. Боде, конечно, об этом не знал. В его задачу входило в первую очередь выяснить через норвежцев, нет ли у англичан каких-нибудь планов военного или политического нажима на Норвегию, с тем чтобы перетянуть ее на сторону союзников. Для этого Боде совершал многочисленные поездки вдоль побережья Норвегии, во время которых он и вел свои наблюдения.

Через несколько дней после прибытия Боде в Осло в норвежской прессе появились довольно прозрачные высказывания о состоянии береговой обороны и военно-морского флота Норвегии. Командующий военно-морскими силами Норвегии адмирал Диесен провел инспекцию береговых укреплений Бергена, Кристиансанна и посетил 25 из 70 кораблей береговой охраны. «Положение далеко не блестящее, — писал адмирал в своем отчете. — Единственное светлое пятно — это личный состав батарей береговой обороны и экипажи кораблей. Однако не следует делать тайны из того, что наш флот оснащен устаревшими кораблями, которые не выходили в море, пожалуй, с 1918 года. Возраст наших кораблей составляет в среднем около 65 лет. Нельзя также отрицать, что сильно устарела и большая часть нашей военной техники».

Достаточно было прочесть эти строки, чтобы исчезли всякие сомнения в том, что оборона Норвегии находилась в катастрофическом положении. Своим заявлением адмирал Диесен хотел, по-видимому, воздействовать на общественное мнение, чтобы тем самым побудить правительство принять меры по усилению обороны и увеличению военных ассигнований. Но офицеры германской военной разведки, заброшенные в Норвегию, почерпнули из этого заявления ценный материал для своих донесений, а посольство всех стран — интересные вырезки для досье.

Через некоторое время директор Ролофф получил наконец визу, а вместе с ней и возможность внести свой личный вклад в «переговоры о свежемороженой рыбе». Что же касается Боде, то это развязало ему руки для более тщательного выполнения своих разведывательных задач. Хорошо изучив положение в Норвегии, Боде вернулся в Берлин за дальнейшими инструкциями.

Как раз в эти дни началась русско-финская война, которая во многом повысила бдительность норвежцев. В последующие недели обстановка еще более обострилась.

В одну из срочных поездок в Берлин, в первых числах наступившего 1940 года, Боде получил от Канариса новые инструкции. Боде ставились следующие задачи: 1) держать командование ВМС в Берлине в курсе дела о всех нарушениях норвежских территориальных вод англичанами; 2) уточнить пути движения английских морских конвоев и особенно места, где они остаются без прикрытия со стороны военных кораблей (оказалось, что это происходит у Флорэ[25]); 3) выяснить, как относятся к Германии и Англии норвежские судовладельцы и шкиперы и будут ли они продолжать фрахтовые рейсы в Германию при усиливающемся давлении со стороны англичан; 4) установить, как намерены вести себя норвежские военно-морские силы и коменданты норвежских береговых укреплений при нападении на них со стороны англичан или немцев; будут ли они стрелять и в тех и в других.

Последний вопрос коммодор Боде выяснил еще в первый период переговоров о закупке рыбы. Два норвежца, которые помогли германскому разведчику получить эти сведения, даже не подозревали о настоящей миссии г-на Боде. Надо сказать, и сам он не дал для этого ни малейшего повода. Он просто захотел вдруг уточнить в связи с переговорами о рыбе «некоторые общие политические вопросы». Для этого он был представлен одному известному промышленнику в Бергене. В беседе Боде как-то случайно коснулся норвежской политики нейтралитета. Дело происходило после инцидента с судом «Альтмарк»[26], и норвежцы сочли вполне естественным желание торгующей с ними страны знать, как будет вести себя Норвегия, если подобная ситуация возникнет вновь.

— Вы полагаете, что норвежцы будут стрелять боевыми снарядами? — спросил секретарь Боде.

— Не считайте мое мнение, — ответил ему высокопоставленный норвежец, — ни авторитетным, ни тем более официальным. Однако я лично убежден, что норвежцы откроют огонь при всех обстоятельствах. Вполне возможно, что по германским кораблям они будут стрелять боевыми снарядами, а по английским — холостыми.

Не удивительно, что коммодор Боде тотчас послал в Берлин донесение, в котором подробно изложил эту часть беседы. Именно это донесение и сыграло решающую роль в принятии командованием германских военно-морских сил решения о том, что до открытия огня германские военные корабли будут входить в норвежские порты под британским флагом. Единственным исключением был порт Нарвик, где лучше всего было использовать свой собственный флаг. Это до некоторой степени оправдывалось дружественными отношениями к немцам со стороны коменданта района полковника Сюндло.

Серьезно заблуждаются те, кто думает, что иностранные шпионы получают наиболее ценную информацию благодаря своей хитрости, ловким выдумкам и широко организованной агентурной сети. Вышеприведенная беседа является одним из многих примеров того, что нет необходимости ходить за водой к реке через ручей…