В сетях шпионажа - [20]

Наиболее ценными помощниками Бенеке стали Марина и один молодой австриец Эммерих Неймейер, с которым Бенеке познакомился еще в 1938 году. В начале 1935 года Неймейер вместе со своим братом приехал в Норвегию из Голландии. По всей вероятности, братья бежали из Штирии после убийства Дольфуса[20] и неудавшегося государственного переворота. Через Швейцарию и Францию они добрались до Голландии, намереваясь отсюда просить политического убежища у русских. Попав затем в Норвегию, Эммерих Неймейер почему-то никуда больше не поехал, а получил здесь постоянный вид на жительство и стал работать на одном из крупнейших предприятий страны. В феврале 1938 года, то есть в то время, когда Германия объявила об аншлюсе Австрии, включив ее в гитлеровский рейх, бывший социал-демократ и пацифист Неймейер познакомился с Бенеке.

Неймейер

Бенеке умел собирать плоды, когда они уже созрели. Люди, подобные Неймейеру, были самым ценным материалом для вербовки агентов: ведь они почти всегда были известны в стране, приютившей их, как признанные пацифисты и антинацисты.

Казалось бы, что именно поэтому Неймейер и не подходил для роли агента. Но Бенеке все рассчитал. После долгих скитаний у Неймейера появилась сильная тоска по родине. Австрия существовала теперь только как часть Германии. В Норвегию Неймейера привели революционный темперамент и желание бороться против диктатуры. На этом длинном пути он изведал судьбу эмигранта, человека без родины, почувствовал себя деревом с подрубленными корнями, увидел, что отстает от жизни. Его все глубже засасывала скука провинциального города. Знакомство же с Бенеке открывало перед мим возможность снова начать жить в напряженной борьбе. Все, за что он до сих пор боролся, стало иллюзией. Но Бенеке сумел внушить ему, что его существование может снова получить конкретное содержание в службе новой «великой родине», в борьбе с «империализмом западных держав»[21].

У Бенеке не было своих людей среди членов НС[22], или норвежских нацистов. Адмирал Канарис не желал использовать иностранных нацистов на службе в абвере. Об этом он на ухо говорил своим ближайшим сотрудникам, и его аппарат вел себя в этом вопросе весьма последовательно. Кроме того, использовать членов НС в интересах Германии было довольно опасно, так как в случае провала (а норвежским властям ничего не стоило раскрыть подобные связи) германские наставники неизбежно оказались бы в тюрьме. Поэтому Бенеке мог вести вербовку агентов главным образом среди антибритански настроенных кругов или же среди антикоммунистов. Таким образом ему было, бесспорно, легче скрывать свое истинное лицо.

Первоначально планировалось, что деятельность Бенеке не должна направляться против Норвегии. Этой стране отводилась роль промежуточной станции для проникновения в Великобританию и Советский Союз. Первое время важнейшим направлением был Восток. Поэтому Бенеке придавал большое значение своему знакомству с Мариной Ли, которая благодаря своей деятельности имела связи со многими русскими.

Почти всегда опасно использовать женщину в качестве разведчицы, потому что женщина, бессознательно или боясь признаться в этом самой себе, действует, побуждаемая чувствами. Одна лишь Мата Хари[23] была в этом смысле приятным исключением. Марина, обладая экзотической внешностью и очаровательными манерами, также выгодно отличалась от других разведчиц. Она умела нравиться всем мужчинам. Многие артисты и художники в Осло просто восхищались ею. Но она умела и владеть собой. У нее чувство никогда не брало верх над разумом. Она, как никто, была способна дразнить мужчин своим безразличием, и это сражало многих. Ей нравилось завлекать мужчин в свои сети, подчинять их своей воле. Флирт был ее могучим оружием.

Но у нее была одна большая слабость: она страстно любила роскошь и часто позволяла себе довольно странные капризы. Особое удовольствие она получала оттого, что заставляла подолгу ожидать у своего дома по улице Хафрс-фиорд такси, вызванное прислугой по ее приказу. Расположившись поудобнее в глубоком кресле перед окном, она с истинным восторгом наслаждалась беспокойством шофера такси, с недоумением поглядывавшего на дом и на включенный счетчик. Затем, сев в машину, она через 300–400 метров вдруг приказывала остановиться, выходила и шествовала по тротуару, постукивая острыми каблучками своих модных туфелек. Это была ее манера демонстрировать свою зажиточность. Прекрасным для нее было только то, что стоило много денег. Все, что было дешево, не вызывало у нее никаких эмоций. Таков был идеал ее жизни, ее существования.

Вполне понятно, почему Бенеке заинтересовался этой балериной. Он должен был готовить связи на Восток. И нельзя не признать, что связи с Мариной были ему весьма и весьма приятны. Майор стал питать к Марине еще большие симпатии после того, как она рассказала ему о своей довольно трагической судьбе, о том, что ее родители — русские дворяне — были убиты в России во время революции 1917 года, когда ей было только 15 лет. Затем, выйдя замуж за норвежского коммерсанта, она уехала в Норвегию.

Именно это и заставило Бенеке установить деловые отношения с Мариной. Она охотно согласилась помогать Бенеке и тем самым связала себя с германской разведкой.