В сердце и в памяти - [6]

Я был зачислен красноармейцем в 23-й Сталинградский кавалерийский полк. Шаламов попал в учебно-полковую школу и очень скоро стал там секретарем комсомольской организации.

Наши с ним пути разошлись в 1932 году. Дивизия перебрасывалась в Белоруссию, а Шаламов получил назначение в политотдел авиационной части. В создаваемые авиачасти направляли лучших из лучших из других родов войск. Прошел Петр Григорьевич всю Великую Отечественную войну. Победу встретил в должности начальника политотдела гвардейского авиационного корпуса, в звании полковника. К сожалению, умер недавно П. Г. Шаламов.

Недолго прослужили мы вместе и с другим товарищем-челябинцем Сергеем Зиновьевым. Зачислен он был в 19-й Манычский кавалерийский полк. Хорошим был кавалеристом. Но начали создаваться в колхозах машинно-тракторные станции, и дивизия командировала его в один из политотделов МТС. В годы войны С. В. Зиновьев работал в Челябинском обкоме партии, не раз выезжал с делегациями трудящихся области на фронт. Сейчас возглавляет Челябинский городской совет ветеранов партии, комсомола, войн и труда.

По-разному сложились наши судьбы, но службу в 4-й кавалерийской дивизии имени К. Е. Ворошилова мы всегда вспоминали и вспоминаем с благодарностью.

«Как и в годы гражданской войны, — писал в своих «Воспоминаниях и размышлениях» Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, — 4-я дивизия осталась одной из лучших в нашей кавалерии. Личный состав дивизии бережно хранил и славные боевые традиции, успешно воспитывал у молодых конников чувство высокой ответственности и воинского долга».

Располагалась дивизия в местах, где раньше, при царской власти, стояли конногвардейские части. Штаб размещался в Петергофе, а наш 23-й Сталинградский полк — в Детском Селе.

Служить я начал в первом эскадроне. Был старательным и дисциплинированным. Сказались, видимо, солдатские традиции семьи. Прадед мой Иван Васильевич прослужил в армии 25 лет, дед Федор Иванович — двадцать, отец Данила Федорович — пятнадцать. Я гордился, что об отце в нашей деревне так и говорили: «Данила-солдат». Сколько себя помню, он мне внушал: «Ты — будущий солдат, будущий защитник Родины. А солдатская служба нелегкая, надо готовиться к ней». С шести лет брал меня на охоту, приучал к многокилометровым пешим переходам. Думаю, что отцовская школа хорошо помогла.

Командир эскадрона В. В. Минин предложил пойти к нему в коноводы. Забот прибавилось. До этого у меня был только свой конь Вражда, а теперь надо было ухаживать еще за двумя командирскими скакунами. Но я очень любил лошадей и хлопоты о них не считал за большой труд.

Однажды — было это в мае 1930-го — вызывают к командиру эскадрона. Прихожу. В кабинете за столом, кроме Виктора Васильевича Минина, Федор Яковлевич Костенко, начальник учебно-полковой школы.

— Нравится служба в армии? — задал он мне с ходу вопрос.

— Так точно! — гаркнул я в ответ.

— Пройдите, — пригласил Костенко. И когда я сел, удивил и обрадовал новостью: — Комэска рекомендует вас в учебно-полковую школу курсантом.

Школу эту в том же 1930 году закончил с отличием и был оставлен в ней командиром отделения. Потом стал помкомвзвода. Сбылась и давнишняя мечта: был принят в ряды ВКП(б). А рекомендацию мне давал сам Костенко.

Федор Яковлевич Костенко сыграл огромную роль в моем становлении как военного и просто как человека. Считаю великим счастьем, что в самом начале жизненного пути встретился я с ним. В 1942 году, будучи заместителем командующего Юго-Западным фронтом, он пал смертью героя в ожесточеннейшем сражении на Харьковском направлении. Для меня это было большим личным горем.

В ноябре 1931 года в звании старшины меня перевели в тот самый первый эскадронов котором начинал свою службу в дивизии.

Старшина эскадрона… Помню, мы, молодые красноармейцы, наивно, но со всей серьезностью обсуждали вопрос: кто в эскадроне старше — командир или старшина? Командира мы видели только на занятиях и в строю. А старшину? Утром поднимал с постели — старшина. Укладывал вечером спать — старшина. Поднимал ночью по тревоге — старшина. Он спрашивал за чистоту коня и оружия, вел в клуб, в столовую и на стрельбище. Так что поневоле задумаешься, кто в эскадроне старше — командир или старшина. Теперь, возможно, новобранцы говорили так же обо мне.

В 1932 году дивизию, как я уже писал, перебросили в Белоруссию. Вскоре она была переименована, стала 4-й Донской казачьей. Получила высшую награду Родины — орден Ленина. Дивизией командовал Г. К. Жуков. Впоследствии в книге «Воспоминания и размышления» он напишет:

«…У меня сохранились самые лучшие воспоминания о командирах и бойцах 4-й Донской казачьей дивизии имени К. Е. Ворошилова».

Перед самой войной дивизия была преобразована в 210-ю мотострелковую. Командиром соединения стал Ф. А. Пархоменко. В своей книге «Пройденный путь» Маршал Советского Союза М. С. Буденный так сказал о нем:

«Отчаянный рубака, человек большой физической силы и неукротимой отваги».

Я командовал в дивизии бригадной школой младших командиров.

ПЕРВЫЕ БОИ

Когда шел на пионерский сбор, в школу № 70, то был уверен: буду рассказывать о последних днях войны — наступал май, месяц нашей Великой Победы. Но из-за парты поднялась маленькая девочка и взволнованным голосом попросила: