В сердце Австралии - [10]

От неожиданности Берн замер и глубоко вздохнул, чтобы избавится от напряжения, вдруг овладевшего им.

— Добрый день, Фиона.

Очевидно, она нервничала, что было ей несвойственно. В руках у нее были журналы.

— Вот, купила для вдохновения, — сказала Фиона, как будто оправдываясь. — Я же собираюсь начать ремонт.

Она показала ему обложки, и он увидел фотографии интерьеров в деревенском стиле.

Когда Фиона перевела взгляд на девочку, стоявшую рядом, ее глаза расширились, а лицо побледнело.

— Это, должно быть, Райли?

Берн кивнул.

— Фиона — наша новая соседка, — объяснил он дочери.

— Здравствуйте, — девочка застенчиво улыбнулась. Она всегда стеснялась незнакомых людей, поэтому взяла отца за руку. Тот успокаивающе сжал ее ладонь.

— Видишь, Райли растет не по дням, а по часам, — сказал Берн.

— Да, я вижу, — произнесла девушка сдавленным голосом.

Берну это показалось странным. Фиона явно расстроилась. Она крепко прижала журналы к груди и неотрывно смотрела на Райли.

— Значит, вы решили прогуляться по магазинам вдвоем? — наконец спросила она.

— У моей бабушки сегодня день рождения, — важно объявила Райли.

Невероятно, но Берн заметил, что Фиона стала еще печальнее. Она не могла отвести глаз от девочки.

— Твоя бабушка живет здесь, в Гандаварре?

Райли энергично кивнула, и ее косички закачались из стороны в сторону.

— Сразу за зданием почты, — добавил Берн.

— Это хорошо, очень удобно.

Фиона посмотрела на их сомкнутые руки, и Берн увидел, что у нее подозрительно заблестели глаза.

Да что с ней такое происходит?

Его шестилетняя дочь решительно ничем не могла расстроить Фиону Макларен.

Если только…

Если только она не вспомнила их встречу в больнице три года назад. Тогда она принесла эту игрушку, динозавра. И тогда Берн, сломленный горем, был чертовски зол на нее.

Но он не мог поверить, что Фиона до сих пор расстраивается из-за этого. Она не из сверхчувствительных. А на балу — так вообще была уверенна и спокойна. И вчера, когда он грубо с ней разговаривал, с вызовом отвечала на его нападки.

— Папочка, нас бабушка ждет, — Райли нетерпеливо потянула отца за руку.

— Да, нам лучше идти. — Берн посмотрел на выбранную им открытку — ромашки с нарисованными ярко-желтыми рожицами в центре — и улыбнулся Фионе. — Только что моя дочь кое-чему меня научила. Оказывается, не все женщины любят розовый цвет. Например, моя мать.

Фиона улыбнулась в ответ.

Берн показал Райли открытку с ромашками.

— Вот эта должна подойти, да?

— Конечно. Бабушка будет в восторге.

— Тогда еще купим ленточку, чтобы украсить подарок, — сказал он, рассматривая желтую атласную полоску.

— Что ж, не буду вам мешать, — сказала Фиона.

— Конечно. Увидимся позже, — ответил Берн и тут же, неожиданно для самого себя, добавил: — Я мог бы потом зайти к тебе, чтобы помочь с упавшим забором, а то ты рискуешь потерять свой скот.

— Это было бы здорово. Спасибо.

Девушка улыбнулась и посмотрела в его глаза. Он почувствовал, как внутри у него что-то сжалось.

— До свидания, Райли. Надеюсь, твоей бабушке понравится открытка.

Берн наблюдал, как она направляется к кассе, чтобы заплатить за журналы. В одном он был точно уверен, Фиона — одна из тех женщин, которые все делают изящно, даже ищут монеты в кошельке. Он пытался не обращать внимания на внутренний голос, твердивший ему, что Фиона Макларен может стать настоящей проблемой.

Как же ей это сделать?

Фиона провела еще одну бессонную ночь, борясь сама с собой. Ну как же ей поднять вопрос об установлении отцовства Райли?

Берн Драммонд обожает девочку, они очень близки. Настоящие друзья, маленькая команда. Было бы безумием попытаться открыть правду. Слишком жестоко.

Ее сердце говорило ей, что так нельзя. Она даже представить не могла, что может причинить им боль. Надо было незамедлительно уехать в город, продолжать жить своей жизнью и оставить Драммондов в покое.

Но умом Фиона понимала, что не может сделать этого. Проанализировав ситуацию, девушка осознала, что здесь замешаны не только отцовские чувства Берна. Необходимо подумать о будущем Райли, о ее финансовом благополучии. Девочка имеет право на часть «Белых утесов».

Если Берн снова женится и у него будут сыновья, то его земля достанется им. Райли же останется ни с чем. А женщинам нужны свои собственные деньги, Фиона всем сердцем верила в это. Ее отец умер, когда ей было семь лет. Он не имел страховки, а мать так и не решилась устроиться на работу. Ей пришлось воспитывать детей на крошечную пенсию вдовы.

Проведя детство в бедности, Джейми и Фиона начали работать, как только смогли, пытаясь добиться финансовой независимости. Вот почему она была буквально помешана на карьере. Вот почему сейчас у нее было две квартиры — одна в центре Сиднея, а другая в пригороде. Ее она сдавала, получая за это немалые деньги.

Финансовое благополучие было для Фионы всем, поэтому она хотела убедиться, что Райли получит деньги, предназначавшиеся ей.

Конечно, она всегда могла до поры до времени ретироваться, а потом просто оставить девочке деньги в своем завещании. Но когда это случится?

Фиона попыталась представить себе будущее. Вероятно, она будет одинокой бездетной старой девой. Когда маленькая Райли станет совсем взрослой женщиной, она сможет унаследовать все — и деньги от продажи «Белых утесов», и состояние Фионы.