В садах Шалимара - [11]
Там, на самой высокой из трех террас, выстроенных замечательным архитектором - императором Шах-Яханом, Менсур говорил ей о любви.
В тот вечер луна не была еще полной. У нее была миндалевидная форма. Однако ее яркости было достаточно, чтобы освещать сад, силуэт Менсура надламывался у постамента статуи, на которую он облокачивался.
Она все еще слышала его голос с поочередно то бархатистыми, то звонкими переливами. Он говорил о притягательности ее глаз, он видел в них отблеск, как у озера по весне.
Его слова увлекали в какой-то вихрь, где она напрасно пыталась обнаружить хоть какие-нибудь ясные мысли.
Она воспринимала волны аромата, которым были пронизаны его одежды, запах кожи, смешивающийся с окружающими их испарениями.
Более не в силах сдерживаться, она обвила его шею руками, заставив его тем самым наклонить к ней свое лицо.
Лишь только его губы коснулись ее губ, она испытала внезапное головокружение. Эта свежесть лепестка, эта сочная нежность, словно они вкусили одного и того же плода, - были ли это его уста или ее?
Ей показалось, что она вот-вот упадет в обморок.
Жаркая ночь испускала некое подобие вибрирующего напряжения, схожего с тем, что бывает при грозе Она чувствовала себя окруженной первобытным желанием этого человека, который околдовал ее.
Откинувшись назад, она села на мраморную скамью, опоясывавшую беседку. Запах эвкалиптов был опьяняющим.
Менсур стоял возле нее в такой близости, что сквозь вырез распахнутой рубашки она вдыхала запах его тела, тела загорелого мужчины.
Находясь в сильном волнении, она больше не решалась поднять голову, будучи более чем уверена, что встретится с дерзким взглядом.
"Какая восхитительная ночь, правда?" - сказал он. Облокотившись о ствол лимонного дерева, она вздохнула от удовольствия, уверенная в одном: никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. У этого необыкновенного и волнительного опьянения была сладость, от которого, наверное, и у него сжималось сердце.
А наверху над ними на исходе золотилась луна, опускаясь все ближе к каналу. Она была счастлива, восхитительно счастлива.
Неожиданно одним движением, исполненным почитания и страсти, он наклонил голову и прильнул к ней губами у самого декольте.
Она задрожала от этой ласки, а когда встретилась с его глазами, то была поражена горящим взором, который не оставлял и тени сомнения. Ни разу в жизни она не встречалась с подобным откровенным признанием того влечения, что порождала ее красота. В тот же вечер она познала, что он мог оживить в ней все грани сладострастия.
Пока, охваченная неведомым ранее чувством ностальгии, она оживляла в памяти эту сцену, Дэвид пристально смотрел на нее.
Она встряхнула головой, чтобы развеять воспоминания. Может быть, из-за усиливающейся жары, но она чувствовала себя подавленной.
- Идемте, - сказала она своему спутнику, - не будем здесь задерживаться.
Дэвид последовал за ней, а она спустилась быстрым шагом по лестнице, ведущей до нижней террасы.
Отполированные, словно зеркала, угловые башни крепостной стены сверкали под налетом пыли. Большой канал, усеянный бликами, также, в свою очередь, отражал лазурное небо.
Волны цветов, смешанные со стекающими струями воды, наряду со сверканием солнца, которое дробилось на гладкой поверхности больших водоемов, способствовали возникновению некоего впечатления колдовства. После напряженности старого города все представлялось здесь легким и упорядоченным.
Приведенная в замешательство таким обилием красоты, Лорин остановилась под мраморным сводом. У края фонтана, выложенного зеленой мозаикой, был слышен гомон ибисов и пеликанов. Местами зелень была столь плотной, а линия зарослей сладкого рожка такой правильной, что перспектива с деревьями уже только усиливала впечатление и заставляла на время забыть тесно переплетенные между собой роскошь и нищету, которые царили по другую сторону стен.
Ватная атмосфера поглощала все звуки. Лорин заколебалась. Ее охватило желание выпить чаю и попробовать каких-нибудь кексиков, как вдруг отдаленный перезвон заставил осознать, что было около шести часов.
- Я не хотела бы, чтобы вы пропустили свою встречу, - сказала она, повернувшись к Дэвиду. - Где вы должны быть?
- В форте, под дорогой слонов.
Эта лестница, состоящая из пятидесяти восьми ступенек, длиной приблизительно шестьдесят шесть метров, служила дорогой слонам, которые перевозили Шах-Яхана, одного из правителей моголов, царствовавшего в Лахоре. Лорин считала ее королевской.
- Я вам покажу, как пройти, - предложила она.
- А вы не присоединитесь к нам?
- Нет. Думаю, вы меня извините, но я чувствую себя немного усталой.
- Хорошо... Что я должен передать Менсуру?
- Просто скажите ему, что я пошла отдохнуть.
- Я понимаю вас. Эта жара изнурительна. Ну, тогда.., до скорого.
Лорин смотрела, как он удалялся. То, что ей безумно хотелось побыть одной, было правдой. Разрываемая между желанием быть с Менсуром и стремлением несколько отдалиться от этой сумасшедшей гонки, этого вихря, в который она была втянута, она нуждалась в возможности поразмыслить.
Глава 4
Расставшись с Дэвидом, Лорин вновь оказалась в запутанной сети улочек. Пестрая толпа женщин и детей вдоль самых стен сновала то вправо, то влево в поисках самых разнообразных товаров.
Чудом выжившая в страшной автокатастрофе, Саша Рокицкая приобрела после случившейся с ней трагедии странный дар — она не просто видит чужую ауру, но и способна понять, что носитель этой ауры приближается к трагической смерти… Она не ошибалась еще ни разу. Но как же ей хочется ошибиться теперь, когда она точно знает, что ее возлюбленный Илья обречен! Саша оказывается перед нелегким выбором: опустить руки и сдаться — или до последней минуты бороться за жизнь дорогого ей человека. Пока остается хотя бы один шанс, остается и надежда переломить закон Судьбы…
«Способность Софи Лав передавать волшебство читателям изящно находит свое выражение в мощных выразительных фразах и описаниях. ОТНЫНЕ И НАВЕКИ – это идеальный роман для чтения на пляже с одной оговоркой: присущий ему энтузиазм и прекрасные описания с неожиданной тонкостью раскрывают многогранность не только развивающихся чувств, но и развивающихся характеров. Книга станет отличной находкой для любителей романов, ищущих более глубокий смысл в произведениях этого жанра». --Сайт Midwest Book Review (Дайэн Донован) ОТНЫНЕ И НАВЕКИ – это прекрасно написанный роман, на страницах которого описана борьба женщины (Эмили) в поисках своего «я».
Блейк и Келли работают в отеле бок о бок с девяти до пяти… И как бы они ни пытались сохранить свои отношения сугубо профессиональными, взаимное влечение становится все сильнее! Но он – ее босс, а в прошлом у обоих – сложные жизненные испытания, оставившие в их душе глубокий след. Справятся ли они? Зазвучат ли свадебные колокола?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ссора между отцом и сыном заканчивается настоящей трагедией. Гартмут не в силах простить отца, узнав, что мать, которую он долгие годы считал погибшей, жива. Мальчик решает убежать из дома, чтобы, вырвавшись из ежовых рукавиц, обрести материнскую любовь и долгожданную свободу. Но вместо этого вынужден десять лет вести скитальческий образ жизни, окончательно разучившись любить. Однажды случай возвращает его в родные края…
Крутой коммерсант, как подлинный хозяин жизни избалованный вниманием женщин, сталкивается с неожиданным сопротивлением приглянувшейся ему молодой девушки. Получив от нее публичный отпор, он организовывает тайную любовную переписку, даже не подозревая, чем это может закончиться…