В разведке (Глава из повести) - [2]
- Пошто зря громишь? - нисколько не испугавшись, спросила Микушиха. Я же тебе сказала, к соседям ушел. Небось скоро вернется. А из дому он отродясь не бегал.
"Дай-ка я с другого боку попробую", - решил Мирош и попросил:
- Принеси-ка мне хлеба, есть сильно хочется.
- Нету хлеба, - ответила она, стоя по-прежнему посреди избы, как будто боялась сойти с места.
- Нету, говоришь? Вот я сейчас сам слажу в подпол, погляжу, какие там у тебя запасы, и заодно посмотрю, не прячешь ли ты там кого.
Женщина промолчала. Мирошу показалось, что она смутилась, это подогрело его решение.
"Может, там сам Микуш сидит? - подумал он. - Вот бы языка командиру доставить!"
Он рванул дверцу подпола и, держа винтовку наготове, стал спускаться по лесенке.
И тут, как только он ступил ногой на землю, над его головой - хлоп! закрылась дверца. Он ринулся было обратно, но женщина наверху успела припереть дверцу, а сама отбежала за печку.
Мирош выстрелил. Пуля, пробив пол, застряла в потолке.
- Открой, стерва, сейчас же! - закричал Мирош. - Не откроешь, я тебе весь дом разнесу. Слышишь?
Микушиха молчала, будто в воду окунулась.
В это время с улицы послышался говор, потом шаги нескольких человек.
"Беляки идут! - как колом оглушила Мироша мысль. - Ну, попал я в западню! Но живым я им не дамся!"
Он достал из кармана капсюли, зарядил обе бывшие при нем гранаты и, держа их наготове, стал ждать, что будет дальше.
- У меня в подполе красный сидит, - донесся до него голос хозяйки.
- Кто такой? - спросил мужской голос.
Мирош по голосу узнал Микуша.
- Мирошка посадский, Окулин сын, - ответила Микушиха.
Микуш злорадно засмеялся:
- Ага, попался, свиное рыло!
Мирош из подпола смело ответил:
- Ну и попался! Дальше что?
И сразу белые в несколько голосов обрушили на него угрозы.
- Прощайся с жизнью!
- На штыки посадим!
- Кишки выпустим!
- Башку свернем!
Мирош им ответил:
- Двум смертям не бывать, а одной не миновать! - Он решил подзадорить врагов: - Чего же вы ждете - стреляйте! А то давайте я выйду, вы меня на улице застрелите. Думаете, я боюсь смерти? Нет, большевикам она не страшна. Меня убьете, другие останутся. Они продолжат то, чего не успели мы, довершат начатое нами дело!
- Ты там не агитируй! - оборвал его Микуш. - Без тебя про ваши дела знаем. - Он подошел к лазу в подпол, сказал: - Только посмей выстрелить, тогда тебе тут же конец! Понял? Сейчас мы тебя оттуда вытащим.
- Откройте, я сам выйду, - отозвался Мирош, поднимаясь на две ступеньки.
- А ну, братцы, встаньте возле двери и берите его на мушку, обратился Микуш к своим, потом рывком открыл лаз, направил дуло своей винтовки в подпол: - Выходи, лешачий сын! Теперь ты от нас не уйдешь, красная кикимора!
Не слушая больше его ругательств, Мирош одну за другой швырнул вверх обе гранаты. Он слышал, как, стукнувшись о полати, они упали на пол. Мирош отбежал от лаза в дальний угол подпола.
- Гранаты! Беги! - завопил Микуш и бросился к двери.
Оба взрыва ухнули почти одновременно. Зазвенело оконное стекло, с грохотом попадали на пол доски полатей, рухнула полка с горшками и прочей посудой, божница с образами.
Крик, стон...
Не успел Мирош и подумать о том, что нужно поскорее выбираться из западни, как ноги сами вынесли его наружу. Прыгая через распростертые на полу тела, он выскочил во двор, оттуда за ворота.
Глянул туда-сюда - от дома по санной дороге убегали двое. Один уже выбежал за деревню, другой, более грузный, немного поотстал.
Мирош вскинул винтовку, взял грузного на мушку, спустил курок.
Выстрел резанул морозный воздух, гулкое эхо покатилось по лесу.
Бежавший остановился, будто споткнулся, и, как подкошенный колос, свалился на обочину дороги.
Второй, в котором Мирош, приглядевшись, узнал Микуша, напуганным зайцем припустил за пригорок.
- Стой! Стой! Пристрелю! - кричал Мирош.
Куда там! Микуш скакал, будто шальной конь, не оглядываясь. За пригорком дорога сворачивала в заросшее ивняком болото, и Микуш скрылся из глаз.
"Эх, ушел! - досадовал Мирош. - Ну, ничего, в другой раз попадешься. Видно, это была разведка. Ну, беги-беги, расскажи белякам, как их красные встречают".
Он перезарядил винтовку и вернулся в дом.
На полу валялось четверо убитых. Ни одного из них Мирош не знал - или из дальних деревень, или из колчаковских частей.
Мирош прошел на кухню. На полу, сунув голову под лавку, лежала Микушиха. Лежала она неподвижно, даже дыхания не было слышно. Мирош, чтобы убедиться, жива ли она, дернул ее за ногу.
Женщина подняла голову и завопила:
- Ой, убивают! Ой, убивают!
- А-а, теперь вопишь, предательница! Хотела меня погубить, да сама теперь попалась. Поднимайся, жыво!
Микушиха, воя, выбралась из-под лавки.
- Говори, когда до этого приходил Микуш, - приказал Мирош.
- Позавчера был.
- С кем?
- Вот с этими же.
- О чем он говорил?
- Ни о чем не говорил... Чего ему со мной говорить?
- Признавайся, что он рассказывал о белых? Много ли их? Когда собираются наступать?
- Ничего не знаю...
- Врешь! Пристрелю!
- Ой, не убивай! Ой, Мирошенька!
- Ну вот, теперь слезы потекли. Небось как запирала меня в подполе, так не плакала? Будешь отвечать или нет? Что тебе муж про белых говорил?
Настоящая антология издается впервые в истории литературной жизни Урала. В ней представлены лучшие стихи поэтов, чья литературная деятельность была связана с Уралом как в дореволюционный период, так и в наши дни.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.