В полет сквозь годы - [43]

Вскоре выяснилось, что для командного факультета формируется большая кафедра тактики, кафедра оперативного искусства, а также кафедра связи, противовоздушной обороны, «огневая». Последняя объединяла курсы воздушной стрельбы и бомбометания. Возглавлял ее М. Н. Никольской — один из старейших летнабов, летавший еще на «муромцах».

— Вы, товарищ Беляков, организуйте взаимодействие с кафедрами комфака, — продолжал ставить задачи Хме-левский. — Да к тому же ищите преподавателей аэронавигации. Будем хлопотать о их назначении. А кроме того, готовьтесь к проведению летной практики со слушателями в авиационной бригаде академии.

Хмелевский ознакомил меня с проектом нового штата кафедры и ее лабораториями. То и другое значительно расширялось.

— Вот видите, начальником лаборатории должен быть один из преподавателей за счет некоторого уменьшения учебной нагрузки. Вы и будете… — ошарашил он меня новым заданием.

Все эти перспективы сначала казались мне трудными, но почетными. Чувствовалось, предмету аэронавигации уделяется внимание. Но когда ознакомился с очередным проектом учебного плана, понял, что программа солидного курса остается только в мечтах. Позднее я нашел выход из этого положения, придерживаясь методики, когда значительная часть материала переносилась на самостоятельную работу слушателей или включалась в решение тактических задач, где времени было достаточно.

А вскоре наша кафедра пополнилась. В качестве преподавателя мне удалось заполучить прежнего выпускника школы спецслужб Б. Г. Ратца, моряка Н. К. Кривоносова. Из Оренбургской школы к нам перевели преподавателя Н. Ф. Кудрявцева, Для занятий на курсах усовершенствования из НИИ ВВС мы привлекли И. Т. Спирина.

Хорошие специалисты подобрались и для лаборатории. Среди зачисленных лаборанток была и совсем юная Марина Раскова.

Доброе воспоминание осталось у меня и от совместной работы с нашей авиационной бригадой. Состояла она из трех эскадрилий: истребительной, легкобомбардировочной и тяжелобомбардировочной. Полеты производились в основном с Центрального аэродрома, а летом — с двух аэродромов лагерного базирования. По предложению начальника штаба авиабригады А. С. Алгазина летная практика слушателей планировалась параллельно с классными лабораторными занятиями. И мы, преподаватели, полетные задания составляли применительно к курсу летной подготовки строевых частей.

Когда начинались полеты, один из преподавателей аэронавигации непременно являлся на аэродром. Он контролировал готовность слушателей к тому или иному упражнению, оценивал его выполнение. Преподаватель и сам выполнял полетное задание, что учитывалось в зачетах по практике. Так незаметно я сдал экзамены за курс командного факультета. Многие его воспитанники в будущем проявят себя способными командирами, военачальниками, командуя авиационными частями, соединениями, объединениями. Среди выпускников будут К. А. Вершинин, П. Ф. Жигарев, Н. П. Каманин, Г. С. Косых, С. А. Пестов, С. И. Руденко, Н. Г. Селезнев, С. А. Худяков…

Вообще в академии мне довелось работать рука об руку с замечательными педагогами, знатоками своего дела. Многому я научился у преподавателей бомбометания. Например, М. Н. Никольской разработал и внедрил в практику боевой подготовки различные маневры. «Коробочка Никольского» — так назывался маневр, который представлял собой прямоугольный маршрут, одна сторона которого (обычно в плоскости ветра) была «боевым курсом». Другой бомбардир, переведенный к нам из школы летнабов, — Б. М. Карташов создал немало полезных тренажеров. Вместе с Никольским они усовершенствовали бомбардировочный тренажер на несколько кабин над движущимся полотном. Кроме того, в качестве тренажера бомбометания Карташов построил самодвижущуюся кабину. Вооруженная приборами, прицелом и сбрасывателем бомб, она ездила по воле слушателя по залу ресторана Скалкина, где диковинными пейзажами была разрисована карта местности и целей. Преподаватель аэрофоторазведки Г. Д. Баньковский, преподаватель связи Д. Н. Морозов, другие навсегда остались в памяти. Но особенно мой кругозор расширился в контакте с преподавателями тактики ВВС. С ними мне не раз приходилось составлять задания на боевые действия авиации, вырабатывать возможные решения, участвовать в проведении групповых занятий.

В этот период происходило деятельное укрепление авиации общевойсковыми работниками. Конница, представлявшая в свое время грозную подвижную силу, постепенно утрачивала свое значение, заменялась бронетанковыми машинами, боевыми самолетами. И когда в академии был организован новый, оперативный факультет, его слушателями стали не только командиры, имевшие большой опыт работы в авиационных соединениях, но и командиры стрелковых, кавалерийских бригад и дивизий. Мне довелось с ними вести занятия. Помню среди первых выпускников факультета были Ф. К. Арженухин, Г. А, Ворожейкин, Ф. Я. Фалалеев, С. А. Красовский, А. В. Никитин, В. И. Рябцев. Высшее военное образование на этом факультете получил и флаг-штурман ВВС Б. В. Стерлигов.

После школы спецслужб масштабы моей работы весьма расширились, работать приходилось напряженно. Трудовой день начинался рано утром и оканчивался к 8–9 часам вечера. Но выручала молодость, энтузиазм, на котором держались многие славные дела нашего поколения.