В полдень, у ратуши... - [34]

Да и как не включать, если конференция земельных министров по делам культов приняла неслыханное решение, разработав принципы «единообразного изображения Германии». Отныне на всех картах и в учебниках будут изображаться границы Германии 1937 года, совсем как на той листовке ХДС, о которой я говорил вначале. Реваншизм возведен в категорию общеобразовательных рекомендаций. Стоит ли удивляться, что многие школьники считают пение запрещенных строф песни фон Фаллерслебена чуть ли не своим патриотическим долгом.

Нацистами, как известно, не рождаются, ими становятся. В Федеративной республике много ребят, у которых есть обоснованное ощущение, что на их претензии и упреки никто не обращает внимания. Отсутствие партнера по диалогу, как в обществе, так и в политике, отсутствие того, кто помог бы найти свое «я», проявить свои способности, не может не сказаться на развитии личности. Подростки и юноши чувствуют себя одинокими и покинутыми. Но они хотят казаться большими и сильными. Такие в первую очередь подвержены заболеванию правым синдромом. Их привлекает культ силы, символика фашизма. Они легко усваивают предрассудки: против иностранных рабочих, коммунистов и вообще против левых.

Основной закон провозглашает, что с прошлым покончено. На практике все выглядит иначе. Консерваторы в судах, школах и вузах при каждом удобном случае стараются равнять молодое поколение на «образцы» морали и нравов прошлого.

Средства массовой информации культивируют антикоммунизм, а ведь это еще один мосток к правоэкстремистской идеологии. Согласно результатам одного опроса почти каждый второй молодой парень согласен с тезисом «разгромите коммунизм!». Страх перед коммунизмом питает праворадикальные организации новыми кадрами.

Закрыть лазейки правому террору!

Вместе с критикой истэблишмента, существующего строя, с появлением в конце 60-х годов в ФРГ левого терроризма в молодежном движении возникла новая волна, вызванная бессилием государства перед целым рядом внутренних проблем. Но наличие левых террористов выдвинуло на передний план и правых. Оба этих течения нередко противопоставляют одно другому, а ведь у них много общего. Это легко обнаружить, даже не углубляясь в сравнение методов «борьбы».

Один из лидеров правого экстремизма, Фриц Ульрих Бундт, как-то похвастался: «С парнями из КПГ-МЛ и КПГ легко договориться. У нас много общего, например требование единой Германии. Некоторые маоисты переходят к нам. Так было в Нижней Саксонии и в земле Северный Рейн — Вестфалия. Один парень, Кирхман, даже из руководства. Мы и маоисты — вот был бы неплохой союз! Мы показали бы, на что способны!»

Почему маоисты переходят к неокоричневым? Вот как объясняет причину студент из Зеппенхайма:

— Я сотрудничал с гражданской инициативой по охране среды. Потом пришли парни из КПГ-МЛ. Работал вместе с ними. Поначалу был в восторге. Они знали, чего хотели. Подумал, что это и есть самая подходящая для меня политическая группа. По вскоре выяснилось, что они могут угробить любую инициативу. Они везде хотели быть первыми, а мне отводили роль «мальчика на побегушках». Как-то я взял с уличного стенда информационный материал НДП. Почитал. Показалось, что пишут дело. За независимую Германию я был всегда. И против капиталистов. Понравилось, что они не давали спуску никому. Вскоре стал членом НДП.

Немало бывших маоистов и среди «боевиков» Кюнена. Один из них, Михаэль Борхардт, ранее состоял в КГП-МЛ. Проблемы кадров для Кюнена вообще не существует. Студенческие товарищества, близкие к ХДС/ХСС, организация «Немецкая молодежь Востока» и маоисты — его основные резервы.

— Они находят у нас то же самое, — утверждает фюрер АНС. — Мы так же резко выступаем против профсоюзов, ГКП и крупных партий. Товарищество, чувство одного гнезда только у нас. К тому же мы люди действия.

Какое действие имеет в виду Кюнен? Его молодчики совершают налеты на сберкассы, грабят ювелиров и даже натовские склады боеприпасов. По сути дела, в его рядах находят приют те ребята, которые в той или иной степени обнаруживают преступные склонности. Кюнен «перехватывает» значительную часть тех, кто оказался по ту сторону общества. В сточную канаву неофашизма сливаются ручейки, питающие преступный мир ФРГ.

Знакомясь е деятельностью молодежных правоэкстремистских организаций, я постоянно возвращался к одному и тому же вопросу: каким образом эти группы (нередко численностью всего 10–15 человек), не имея единого руководства, выдерживают конкурентную борьбу между собой и не разваливаются от внутренних неурядиц, подобно маоистским группировкам? Принципиальное значение, на мой взгляд, имеет одно откровенное высказывание главаря гамбургской АНС:

— Мы в нашем национальном лагере, — признался Кюнен, — далеко не так разобщены, как это кажется. Мы, руководители, знаем друг друга хорошо. Мы в любой момент готовы скоординироваться и ударить сообща. Так называемые органы охраны порядка не могут распознать нашу тактику. Мы действуем гибко: то принимаем участие в выборах, то проводим митинг или ночную операцию. Все служит единой цели — усилению движения.