В полдень, у ратуши... - [30]

Но если родительский дом и школа создают благоприятные предпосылки для становления ребят на стезю правых, то решающий толчок в этом направлении дает растущая социальная нестабильность молодежи.

ФРГ — страна с развитой экономикой, но ее преимуществами пользуются далеко не все. В Федеративной республике — свыше миллиона безработных, из них — 350 тысяч молодых. Они выходят из школ с переполненными классами и не могут найти место ученика на производстве.

Без работы остается около 40 процентов выпускников средних школ. Что касается учащихся гимназий, то их ожидают: сначала беспощадный «нумерус клаузус», а после — неуверенность в том, что найдешь работу.

С их желаниями при выборе профессии считаются мало. Их убеждают, что каждый имеет свой шанс, на практике же, как на птицефабрике, действуют жестокие правила отбраковки беспомощных и слабых. Считается, что каждый выпускник, поступающий на производство, может свободно высказывать свое мнение. Но 71 процент молодежи, исходя из личного опыта, думает иначе. Слежка и проверка на благонадежность стали привычным явлением. Если в администрацию предприятия поступят сведения, что тот или иной молодой рабочий принимал участие в демонстрации левых, на него тут же заводится досье в ведомстве по охране конституции.

Нередко молодые люди, рано разочаровавшись в жизни, ищут удовлетворения в религиозных сектах, становятся наркоманами и преступниками, кончают самоубийством.

В условиях широко распространенного страха, духовного обнищания и разочарования растут апатия, пессимизм и ощущение безнадежности. Многие юноши, оказавшись по ту сторону общества, имеют все основания полагать, что политики, профсоюзы и прочие организации бросили их на произвол судьбы. Наиболее частая реакция — бегство, более редкая — поиски альтернативных форм жизни. Последние — блуждающие неудачники — особенно подвержены «неокоричневой заразе». Для них угрозы неонацистов по адресу существующего буржуазно-демократического правопорядка являются «положительной альтернативой». Их разрушенный социальный базис, социальная неуверенность и идеологическая беспомощность создают благоприятную почву для деятельности новых «крысоловов». Но вот жертва вплотную приблизилась к капкану и начинает разглядывать приманку. А что там?

Что привлекает молодежь в правоэкстремистские организации? Одни хотят заниматься политической деятельностью, другие — получше организовать свой досуг. Им кое-что предлагают в этом смысле: ночные костры и военно-спортивные игры, дискуссии и митинги. Им прививают ощущение, что они нужны. Оли получают возможность спорить, разделять и опровергать чье-то мнение. «Крысоловы» стараются учитывать интересы и потребности молодежи.

Путь Герберта к неонацистам в какой-то мере можно считать типичным.

Волчья стая в день «х»

Его первое знакомство с ними произошло в гимназии. Один из преподавателей, некто Штигель, как-то порекомендовал ему книгу для внеклассного чтения — мемуары Шпеера. В дальнейшем подобного рода сочинения частенько как бы случайно оказывались в поле зрения Герберта. Вскоре к «воспитанию» подростка в духе верности «идеалам германского национализма» подключились и другие педагоги: учитель истории Мепцоль и преподаватель немецкого и французского, штудиенрат Хорнбахэр. Менцель щедро цитировал на уроках фашистскую литературу по «расовой теории» и «основам» нацизма. Хорнбахэр «открыл» в Герберте «истинного арийца» и усиленно развивал в нем симпатии к «изгнанным», иными словами — к реваншистам. Он возглавлял местную реваншистскую организацию «Немецкая молодежь Востока» и вскоре принял Герберта в свою группу.

Скучать там ему не пришлось. Напротив, деятельность группы увлекла его. Кинопросмотры, дискуссии, шахматные матчи, факельные шествия — все это казалось интересным и нужным. О политической стороне дела он не задумывался.

Но потом в группе появился Зигфрид. И сразу вокруг него образовался узкий кружок единомышленников. Зигфрид посещал все мероприятия, но снисходительно называл это «детским садом». Иногда он многозначительно говорил:

— Пора браться за настоящее дело. От этих кислых скаутских посиделок просто скулы сводит.

О каком настоящем деле говорил Зигфрид?

* * *

В одном из живописных предместий Нюрнберга за зелеными кущами прячется древний франконский замок Альмсхоф. Дела его плохи. Замок медленно, но верно разрушается. Но вот появляется бравый «капитан» с пышными усами, закрученными вверх а-ля Вильгельм, и предлагает спасти от упадка реликвию франконской знати, а вместе с ней и «всю Германию». Он обещает властям «навести в замке порядок» и получает его в аренду сроком на 25 лет.

Новый хозяин замка некто Гофман, владелец пивной «Красный конь». Пивную он получил в наследство от матери, но ремесло торговца его не интересует. Он бредит политикой. Его кумиры — Иисус, Магомет, Гитлер. К роли «пророка» готовится и он сам. Нередко по ночам упражняется в ораторском искусстве под пластинки доктора Геббельса. Это его единственное учебное пособие. Впрочем, «капитан» Гофман предпочитает действие. Во имя реализации своей программы он сколотил вокруг себя ребят, жаждущих «настоящего дела». В их числе оказался Герберт.