В поисках скифских сокровищ - [15]
Этот холм уже давно привлекал внимание окрестных жителей, которыми он был облюбован в качестве удобного места для легкой добычи камня. Особенно интенсивному разрушению Куль-Оба стала подвергаться с начала XIX в., когда началось широкое строительство Керчи: порою курган превращался в настоящую каменоломню. Так, например, известно, что некто Рафаил Скасси, генуэзец, создавший в Керчи контору по ведению меновой торговли с кавказскими горцами, взял с Куль-Обы для постройки ограды своего сада 400 куб. саженей камня. Но несмотря на нещадное разрушение, Куль-Оба, покрытая огромной шапкой каменных глыб, продолжала величественно возвышаться в окружающей степи.
Для постройки матросских домов камня требовалось много, и приказано было доставить в Керчь от трехсот до четырехсот куб. саженей его. Работа началась в первых числах сентября, и, ввиду того что к наступлению зимы домики должны были быть готовы, офицеры торопили своих подчиненных. В Керчь потянулись обозы с камнем, и вскоре, заготовив достаточное его количество, солдаты прекратили работу. Лишь несколько «нижних чинов» было оставлено на холме для сбора оставшегося щебня.
При этих работах в качестве наблюдателя, посланного градоначальником И. А. Стемпковским, присутствовал и смотритель керченских соляных озер Павел Дюбрюкс. Чутье и накопленный опыт исследователя подсказывали ему, что Куль-Оба представляет собой не естественный холм, а является творением рук человеческих — курганом, а в таком случае под насыпью и каменным навалом должна была находиться древняя гробница. «Занимаясь более четырнадцати лет раскапыванием курганов в окрестностях Керчи, — пишет Дюбрюкс, — я был уверен, что не ошибся и сообщил свое замечание господину Стемпковскому». Градоначальник приказал капитану, руководившему заготовкой камня, увеличить количество солдат на северной стороне кургана, где Дюбрюкс предполагал вход в гробницу. Распоряжение было выполнено, и 19 сентября Стемпковскому доложили об открытии угла строения из тесанного камня. Градоначальник в сопровождении целой свиты, в состав которой входили и все керченские археологи и любители древностей, немедленно выехал на место. Здесь взору прибывших открылся узкий проход в склеп и в конце его вход, заложенный камнями. Никто не отваживался спуститься в коридор: над ним нависал тройной ряд огромных камней, грозивших раздавить любопытного смельчака. Камни подпирались наполовину истлевшими бревнами и едва держались.
По приказу Стемпковского этот свод из камней был разобран, что стоило немалого труда. Три дня трудились солдаты, пока наконец 22 сентября в 4 часа пополудни коридор, так называемый дромос, ведший в камеру, не был расчищен и через отверстие, проделанное в верхней части заложенного камнями входа, можно было проникнуть в склеп. Оп представлял собой квадратную камеру площадью около 20 м2, сложенную из огромных, прекрасно отесанных и тщательно пригнанных друг к другу известняковых блоков. Свод камеры возвышался в виде ступенчатой пирамиды: каждый верхний ряд камней несколько выступал над нижним, образуя ступеньку.
Когда археологи с опаской спустились в склеп, они были разочарованы: при тусклом свете свечей их взору открылась ужасающая картина полного хаоса. Дюбрюкс позднее писал: «Разрушенные доски и бревна, изломанный катафалк, вероятно служивший ложем трупу погребенной здесь женщины, повреждение стен, частью уже обрушившихся, частью угрожавших падением, — все это заставило меня сказать г. Стемпковскому, оставшемуся наверху, тогда как я с работниками вошел в склеп, что он уже обыскан». Однако это заключение Дюбрюкса оказалось преждевременным. Едва только начали расчищать погребальную камеру с целью ее обмера и зарисовки, как тотчас, словно из рога изобилия, посыпались находки одна неожиданней, богаче и интереснее другой.
Погребения оказались совершенно нетронутыми. Все здесь лежало в таком состоянии, как в момент похорон тысячелетия назад. Лишь дерево, ткани и кости частично истлели и рассыпались.
В склепе были похоронены три человека. Главное захоронение принадлежало знатному воину, лежавшему на деревянном катафалке. Это, должно быть, был человек очень высокого роста. В отчете Дюбрюкса указано, что длина его бедренной кости равнялась десяти с половиной вершкам (46.67 см — размер бедра человека ростом 193 см). Покойник был облачен в праздничный роскошный наряд. На голове — остроконечная войлочная шапка в форме башлыка, богато украшенная нашитыми на нее золотыми бляшками. На шее — массивная золотая гривна весом 461 г, скрученная в виде жгута из шести толстых проволок; концы ее украшены скульптурными фигурками всадников-скифов. На руках и ногах — золотые браслеты тончайшей ювелирной работы. Все платье погребенного было расшито множеством золотых тисненых бляшек.
Скульптурные изображения скифских всадников (деталь золотой гривны). Куль-Оба. IV в. до п. э. Эрмитаж.
Рядом лежало его оружие: меч, лук и стрелы, кнемиды. Рукоять и ножны меча, а также футляр для лука и стрел, так называемое налучье, или, по-гречески, горит, были обложены золотыми пластинами с вытисненными на них изображениями борющихся зверей и фантастических животных; бронзовые поножи покрыты позолотой. Рядом с оружием лежали рукоятка кожаной нагайки, оплетенная золотой лентой, точильный камень в золотой оправе и роскошная золотая чаша — фиала — весом 698 г, сплошь украшенная чеканными изображениями многократно повторяющихся бородатой головы скифа и маски мифической медузы Горгоны.
Том посвящен античным государствам Северного Причерноморья, существовавшим в период между VII в. до н. э. и IV в. н. э. На основе археологических раскопок, исторических источников реконструируются античные города Тир, Никония, Ольвия, Херсонес, Харакс, поселения на о. Березань, Нижнем Поднестровье, Побужье, Керченском и Таманском полуостровах, Черноморском побережье Северного Кавказа и Крыма, освещаются развитие ремесел, сельского хозяйства, градостроительного и военного дела, торговые связи, существовавшие в данном регионе; подробно дается историческая топография городов и поселений, воспроизводятся строительные комплексы, некрополи поселений, погребальные обряды, освещаются вопросы взаимовлияния культур греческой и местных племен.
Книга в трёх частях, написанная Д. П. Бутурлиным, военно-историческим писателем, участником Отечественной войны 1812 года, с 1842 года директором Императорской публичной библиотеки, с 1848 года председатель Особого комитета для надзора за печатью, не потеряла своего значения до наших дней. Обладая умением разбираться в историческом материале, автор на основании редких и ценных архивных источников, написал труд, посвященный одному из самых драматических этапов истории России – Смутному времени в России с 1584 по 1610 год.
В книге приводятся свидетельства очевидца переговоров, происходивших в 1995 году в американском городе Дейтоне и положивших конец гражданской войне в Боснии и Герцеговине и первому этапу югославского кризиса (1991−2001). Заключенный в Дейтоне мир стал важным рубежом для сербов, хорватов и бошняков (боснийских мусульман), для постюгославских государств, всего балканского региона, Европы и мира в целом. Книга является ценным источником для понимания позиции руководства СРЮ/Сербии в тот период и сложных процессов, повлиявших на складывание новой системы международной безопасности.
Эта книга обращена ко всем гражданам Русского мира, интересующимся его дальнейшей судьбой. Сохранится ли он или рассыплется под действием энтропии – зависит не столько от благих пожеланий, энергии патриотизма и даже инстинкта самосохранения, сколько от степени осознания происходящего. А оно невозможно без исторической памяти, незапятнанной маловерием и проклятиями. Тот, кто ищет ответы на классические вопросы русской интеллигенции, найдёт в этой книге духовную пищу. Юным идеалистам она принесёт ниточку Ариадны, которая свяжет их с прошлым.
В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.
В сборнике собраны статьи польских и российских историков, отражающие различные аспекты польского присутствия в Сибири в конце XIX – первой четверти XX вв. Авторами подведены итоги исследований по данной проблематике, оценены их дальнейшие перспективы и представлены новые наработки ученых. Книга адресована историкам, преподавателям, студентам, краеведам и всем, интересующимся историей России и Польши. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Говоря о своеобразии Эфиопии на Африканском континенте, историки часто повторяют эпитеты «единственная» и «последняя». К началу XX века Эфиопия была единственной и последней христианской страной в Африке, почти единственной (наряду с Либерией, находившейся фактически под протекторатом США, и Египтом, оккупированным Англией) и последней не колонизированной страной Африки; последней из африканских империй; единственной африканской страной (кроме арабских), сохранившей своеобразное национальное письмо, в том числе системы записи музыки, а также цифры; единственной в Африке страной господства крупного феодального землевладения и т. д. В чем причина такого яркого исторического своеобразия? Ученые в разных странах мира, с одной стороны, и национальная эфиопская интеллигенция — с другой, ищут ответа на этот вопрос, анализируя отдельные факты, периоды и всю систему эфиопской истории.
Рассказ о событиях, связанных с воссоединением Украины с Россией в XVII веке. Для младшего школьного возраста.
Исторический рассказ о крестьянском восстании под руководством Ивана Болотникова в XVII веке. Для младшего школьного возраста.