В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики - [52]
Нефть: восстановление рынка
Чавес решительно развернул политический курс, да так, что эхо прокатилось по всему миру. Венесуэла отказалась от прежней стратегии увеличения доходов за счет наращивания добычи. Более того, она стала самым ярым сторонником сокращения добычи и соблюдения квот членами ОПЕК.
Когда цены на нефть начали восстанавливаться, Чавес поставил это в заслугу себе. «Повышение цен на нефть не было результатом войны или полнолуния, – сказал он. – Нет. Это результат продуманной стратегии, поворота на 180° политики предыдущего правительства и Petróleos de Venezuela… Теперь мир видит, насколько серьезны намерения правительства Венесуэлы»>18.
Чавес сделал ОПЕК центром венесуэльской нефтяной политики, но на самом деле страна начала сокращать добычу еще до избрания Чавеса президентом, после встречи в Эр-Рияде в марте 1998 г. Кроме того, Венесуэла была всего лишь одним игроком на огромном поле. На фоне рухнувших цен и доходов от нефти все члены ОПЕК – и даже не входящие в ОПЕК страны – свято поверили в необходимость соблюдения квот и ограничений.
Разумеется, изменилась и глобальная картина. В то время как ОПЕК сокращала добычу, начала оправляться Азия. Неожиданно стал расти спрос. И цены. Нефтяной кризис – кризис для производителей – подошел к концу.
Экспортеры, которые прежде уныло наблюдали за тем, как цена на нефть опускается ниже катастрофической отметки $10 за баррель, теперь начали уверенно говорить о «целевом коридоре» $22–28 за баррель. Однако реальность превзошла все ожидания: к осени 2000 г. цена на нефть, подстегнутая восстановлением экономики в Азии и новой политикой ОПЕК, поднялась выше $30 за баррель, т. е. в три раза относительно уровня двухлетней давности. Резкое увеличение спроса, который с 1998 по 2000 г. подскочил на 2,5 млн баррелей в день, оказало решающее влияние на нефтяной рынок.
«Головокружительный рост цен на нефть», как кричала пресса, вызвал тревогу у стран-потребителей, которые очень быстро привыкли к дешевой нефти. Теперь они опасались «назревающего энергетического кризиса». Обеспокоенность была настолько велика, что рост цен на сырую нефть, тянувший за собой цены на бензин и мазут, стали центральной темой жарких предвыборных дебатов между Джорджем Бушем и Альбертом Гором на президентских выборах 2000 г. Через два дня после того, как цена на нефть взлетела до $37 за баррель, 22 сентября 2000 г., в самый разгар избирательной кампании администрация Клинтона выбросила на рынок часть нефти из стратегического нефтяного резерва, чтобы хоть немного умерить рост цен перед наступлением зимы>19.
К тому времени Уго Чавес уже утвердился как влиятельная сила на глобальной нефтяной арене и во всем западном полушарии. Вполне возможно, что, если бы не падение в 1997–1998 гг. цен на нефть, у Чавеса действительно не было бы ни малейшего шанса всего через семь лет после неудавшейся попытки государственного переворота и нескольких лет тюрьмы воплотить в жизнь ту цель, которую он сформулировал в дневнике несколько десятилетий назад еще курсантом военного училища, и взять на себя «ответственность» за всю страну. Теперь же, как и диктатор Сиприано Кастро за столетие до него, Чавес стремился распространить боливарианские идеи за пределы Венесуэлы на остальную Латинскую Америку. Но, в отличие от предшественника, его планы были более глобальными. И растущие цены на нефть давали ему необходимые средства, чтобы попытаться претворить их в жизнь.
Глава 6
Глобальный сбой
С наступлением XXI в. нефтяной вопрос потерял былую политическую окраску. К тому же казалось, что успешное разрешение кризиса в Персидском заливе в 1990–1991 гг. навсегда сняло проблему энергетической безопасности с повестки дня. Теперь все внимание было приковано к новым вещам, а точнее к «новейшим вещам». Революция в сфере информационных технологий и телекоммуникаций постепенно превращала мир в единое взаимосвязанное пространство. И в центре этого был Интернет. Кремниевая долина и Всемирная паутина – вот те места, где отныне нужно было находиться. Все это, вкупе с окончанием холодной войны и динамично развивающейся мировой торговлей, открыло двери в новую эру глобализации. «Расстояния» и границы исчезали по мере того, как финансовые потоки и цепочки поставок связывали производство и торговлю по всей планете в одну систему. Мир становился все более открытым, свободно общающимся, свободно торгующим, свободно путешествующим и, естественно, все более «безвизовым». Это был мир неуклонно повышающегося уровня жизни и новых широчайших возможностей. Это был мир, полный оптимизма.
День, который изменил все
11 сентября 2001 г. два самолета, угнанных боевиками «Аль-Каиды», врезались в башни-близнецы Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, а еще один – в здание Пентагона. Четвертый самолет, который должен был атаковать Капитолий, рухнул на кукурузное поле в Пенсильвании, куда его направили сами пассажиры, пытавшиеся помешать террористам. Впервые после воздушного налета японцев на Перл-Харбор 7 декабря 1941 г., вынудившего США вступить во Вторую мировую войну, Америка подверглась прямому нападению и понесла гораздо большие потери, чем в то воскресное утро на Гавайях.
