В поисках белого слона - [38]

С трудом протискиваясь между «прилавками», наш катер наконец, как бы разорвав невидимые путы, вырвался из толчеи «плавучего рынка» и, весело набирая скорость, помчался дальше.

Спустя полчаса мы причалили к пристани, в глубине которой под огромным навесом вытянулись в длинный ряд королевские ладьи.

Дважды в году жители «города ангелов» становятся свидетелями сказочного зрелища, когда по реке плывут эти ладьи. Первый раз во время праздника «Королевская процессия»: на воде появляются около сорока лодок, причем в некоторых располагаются до восьмидесяти гребцов. Команды каждой ладьи одеты в костюмы разного цвета. Особым великолепием отличается сорокапятиметровая лодка короля «Шри Суппаннахонг», нос которой сделан в виде огромного лебедя, а борта покрыты тончайшей резьбой и выкрашены в золотистый цвет. Чуть впереди плывут «полицейские ладьи», а рядом с королевской лодкой — ладьи «Ананта Нагарай» и «Анекчатпучонг», где находятся члены королевской семьи. В одной из этих ладей помещен золотой контейнер с одеждой для монахов, которую король раздает по прибытии в храм.

Второй праздник, во время которого также можно видеть парад королевских ладей, называется «Лой кратонг» («Плывущий лотос»). Фестиваль этот отмечается с наступлением двенадцатого полнолуния, когда вода в реках достигает наивысшего уровня и крестьяне готовятся к сбору риса. Люди благодарят Мать вод, «в чьей груди они купаются, плавают и черпают воду для рисовых полей», благодарят ее за щедрость, за хорошие урожаи. Одновременно они просят у нее больших урожаев на будущее. Праздник сопровождается таким обрядом тайцы мастерят из банановых листьев сосуды-кратонги, украшают их разноцветными лотосами, зажигают прикрепленную внутри кратонгов свечку и пускают такие сооружения по реке. Тем самым они просят Мать вод унести их грехи, неудачи и все плохое, что было и что будет, прочь, в вечность.

Когда сложился этот обряд?

…В тринадцатом веке, во времена правления короля Рыанга Великого в стране жил один брахман, у которого была дочь по имени Нобамас. Ее красоту и мудрость народ воспевал в песнях. Про ее ум и обаяние складывали стихи. Однажды Рыанг Великий услышал от своих придворных музыкантов песню о Нобамас, о том, что она единственная, кто достоин стать женой короля. Рыанг немедля послал знатных дам к отцу красавицы просить руки его дочери… Вскоре после свадьбы наступил праздник двенадцатого полнолуния. Рыанг Великий пожелал, чтобы его молодая супруга присутствовала на водной процессии. Нобамас, будучи женой короля-буддиста, оставалась верной своей религии — брахманизму, молилась своим богам. По обычаю каждый брахман раз в год должен преподнести духу реки что-то вроде подарка, с тем чтобы взамен получить прощение грехов. Нобамас смастерила великолепный кратонг из листьев подорожника, положив туда горстку сушеного риса, душистого лотоса, благовонных палочек, листья бетеля и арековый орех. А в центр своего подарка она поместила свечу. Вечером, когда все было готово к началу праздника и толпы народа замерли в ожидании выхода короля, который должен был в окружении свиты проследовать из дворца на берег реки, где его ожидала ладья, на реке появилось странное сооружение, никогда доселе не виданное, освещенное изнутри бликами горящей свечки. То был кратонг королевы. Все восхитились красотой кратонга, люди передавали его из рук в руки, подолгу рассматривая. Нобамас, когда ее спросили о значении ее сооружения, объяснила, что это ее подарок духу реки.

С тех пор, вот уже более семи столетий, народ Таиланда каждый год отмечает праздник, который был назван «Фестиваль плывущего лотоса».

Наша прогулка по клонгам подходила к концу. Оставалось осмотреть один из четырехсот храмов таиландской столицы — ват Арун. Храм этот расположен на берегу реки Чао-Прайи в Тонбури, городе, практически ставшем районом Бангкока. В теперешнем виде храм Арун был построен королем Таксином, когда Тонбури после падения Аютии в течение пятнадцати лет был столицей Сиама.

При входе в ват, у ворот, как стражи, стоят два огромных каменных демона. Центральная конусообразная башня храма Арун как бы сложена из террас: чем выше, тем они меньше и постепенно сходят на нет; выточенные из камня демоны и ангелы, геруды и кинарри поддерживают очередную террасу. Внутрь храма нам попасть, к сожалению, не удалось. Там шли реставрационные работы. Но мы еще долго стояли перед основной башней, восхищаясь удивительной резьбой по камню, тончайшим восточным орнаментом, покрывавшим стены храма.

Если забраться по узкой лестнице хотя бы до половины семидесятичетырехметровой башни храма, то открывается прекрасный вид на Бангкок. Невдалеке мы видим ват Пра Кео, где находится знаменитая статуя Изумрудного Будды, ват Сакет, королевский дворец, богатство и великолепие которого не нуждаются ни в каких эпитетах, новые кварталы города, современные строения различных компаний, в основном иностранных, отели, особняки зажиточных тайцев. Мы любовались красотой города, замечательным творением рук человеческих, рук тех, кому выпало на долю жить в нищете и бедности, тех, кто вынужден тесниться в сырых бамбуковых хибарах, в крошечных домишках по берегам мутных клонгов лишь потому, а вернее, совсем и не потому, что добрый дух дома не пожелал внять их мольбам и просьбам о достатке, о лучшей доле.