В поисках Аполлона - [5]
Скольких же людей, очевидно так же как и меня, пленил рассказ человека, вспоминающего в конце своей жизни именно те счастливые дни ранней молодости!
«Быстро, но горячо прошла по душе моей страсть — иначе я не могу назвать ее — ловить и собирать бабочек. Она доходила до излишеств, до смешного; может быть на несколько месяцев она помешала мне внимательно слушать лекции… но нужды нет! Я не жалею об этом. Всякое бескорыстное стремление, напряжение сил душевных, нравственно полезно человеку. На всю жизнь осталось у меня отрадное воспоминание этого времени, многих счастливых, блаженных часов. Ловля бабочек происходила под открытым небом, она была обстановлена разнообразными явлениями, красотами, чудесами природы. Горы, леса и луга, по которым бродил я с рампеткою; вечера, когда я подкарауливал сумеречных бабочек, и ночи, когда на огонь приманивал я бабочек ночных, как будто не замечались мною; все внимание, казалось, было устремлено на драгоценную добычу; но природа, незаметно для меня самого, отражалась на душе моей вечными красотами своими, а такие впечатления, ярко и стройно возникающие впоследствии, — благодатны, и воспоминание о них вызывает отрадное чувство из глубины души человеческой».
Так кончается этот очерк, эта маленькая исповедь в конце жизни.
Да только ли Аксаков!.. А Фабр? Жан-Анри Фабр, великий естествоиспытатель, который был сначала только сельским учителем, но вот увлекся наблюдениями за крошечными шестиногими жителями пустыря под названием Гармас (теперь это знаменитый на весь мир микрозаповедник!), проявив к ним воистину детский, в лучшем смысле этого слова, интерес! И что же? Теперь, в представлении всего человечества, Фабр — «отец энтомологии», автор десяти томов «Энтомологических воспоминаний», счастливец, проживший интереснейшую, насыщенную событиями и открытиями жизнь…
Так может быть, здесь и кроется, вернее, открывается нам разгадка? В детстве, в юности нашей. Не случайно же в зрелом, в преклонном возрасте мы так часто возвращаемся своими воспоминаниями именно к тем периодам своей жизни, когда жили мы, отдаваясь своей увлеченности без остатка и бескорыстно.
Увлеченность! Вот она, разгадка, вот один из тех ключиков. Он есть у людей, сохранивших верность своим детским и юношеским мечтам, у тех, кто не отгородился от живой, разноцветной действительности и во взрослой жизни своей так и не расстался с ощущениями той давней поры, когда живет человек в ожидании постоянных открытий.
Конечно, для меня дело было не только в бабочке. Аполлон незаметно и постепенно стал символом красоты, символом прекрасного вообще, хотя я и не понял этого сразу. И еще я знал, что бабочка Аполлон охраняется почти во всем мире, а в Европе, например, близка к исчезновению.
Правда, в самом начале своего увлечения я не думал о том, сколь серьезна проблема, нависшая над человечеством. Какая там гибель природы, если даже в маленьком городском дворе — целые «джунгли»! А уж за городом на какой-нибудь лесной полянке жизнь и вовсе кипит! Жуки, бабочки, пауки, муравьи, стрекозы, комары, мухи, тли, клопы… Да мало ли! А цветов и трав сколько? Растений на Земле сейчас около полумиллиона видов, пауков — тридцать тысяч, а насекомых больше, чем всех животных и растений, вместе взятых, — от полутора до нескольких миллионов видов!
Но так оптимистически я был настроен лишь в самом начале. Увы, на моих глазах в короткое время свершались заметные изменения. Наш двор был заасфальтирован почти весь, застраивались домами сказочные полянки в пригородном лесу, все меньше бабочек встречалось в моих путешествиях, меньше пауков, жуков. Что ж говорить об Аполлоне — я и махаона-то под Москвой не встречал ни разу, хотя когда-то рисунок этой бабочки украшал собой обложку книги, посвященной борьбе с насекомыми, вредителями сельского хозяйства… Да что там махаон! Траурницу, такую распространенную когда-то траурницу, я встречал все реже и реже. И жук-олень, рогатый сказочный жук, которого мы ловили, помнится, в ближайших окрестностях пионерского лагеря, вообще исчез из лесов средней полосы России почти повсеместно…
В 1976 году в Ереване состоялся конгресс, посвященный охране насекомых. Подумать только — охране! А ведь еще недавно мы только и слышали: насекомые — наши враги! В новом издании Красной книги СССР более 200 видов беспозвоночных, главным образом насекомых, одних только бабочек — 104 вида! «Две трети бабочек Европы близки к исчезновению, — говорил в своем выступлении профессор, доктор наук А. В. Яблоков в Центральном Доме литераторов. — Каждую минуту (!) на земном шаре исчезает несколько десятков гектаров леса… К концу столетия будет уничтожено две трети всех тропических лесов планеты… Ежедневно (!) прекращает свое существование один вид животных, главным образом насекомых…» Отравляются реки, озера, даже моря. Воздух, которым мы дышим, уже далеко не так чист, как раньше. И все меньше и меньше в нем кислорода… А человечество все растет. Индустриализация, урбанизация убыстряют темпы. Если так пойдет дальше, то… Что же будет?
Конечно, уже то хорошо, что мы осознали. Забили тревогу. Честно, так сказать, взглянули в лицо. И верим, конечно, что разум восторжествует. Потому что это в наших силах. Но благих пожеланий мало, мало осознания и тревоги. Надо еще и что-то делать Но что?
