В погоне за жизнью. История врача, опередившего смерть и спасшего себя и других от неизлечимой болезни - [13]

Чтобы успеть в срок, который я сам для себя определил, мне приходилось трудиться круглые сутки. Вдобавок я из-за границы руководил AMF, которая как раз набирала обороты и даже привлекла внимание общественности на национальном уровне. В тот год о нашей деятельности рассказывали Today и Reader’s Digest, а в 2007 и 2008 годах история создания AMF была напечатана на двадцати миллионах пакетов чипсов Cool Ranch Doritos. Студенты обожают Doritos! За этим последовал рост числа новых филиалов AMF. В то же время я с удивлением заметил, что знание не обязательно влечет за собой действие – в данном случае не конвертируется в пожертвования. Миллионы человек прочли нашу историю, сотни писали письма с теплыми словами обо мне и моей работе, но лишь немногие что-то вкладывали. Может быть, публикации об успехах создают у людей впечатление, что проблема уже решена, что кто-то ей занимается; тем не менее сложно даже описать, насколько трудно было всего этого добиться и как много еще предстояло сделать. Я также думаю, что из-за освещения в СМИ многие считали, будто AMF получает средства из других источников и буквально ломится от денег, и поэтому воздерживались от пожертвований.

В Англии я выкроил немного времени и стал квотербеком в американской команде «Оксфордские всадники». Уровень соревнований здесь значительно отличался от привычного мне, но любимое хобби помогало утолить мою постоянную потребность быть частью коллектива. А еще это было весело. Я понимал: в жизни мне нужна отдушина.

В Оксфорде я познакомился с миром медико-биологических исследований, и то, что я узнал, обеспокоило меня. Наблюдая за тем, как врачи в больнице Университета Дьюка вместе пытались вылечить мою маму, видя потрясающую координацию всех систем и прекрасно отлаженный механизм, я полагал, что в науке и других областях медицины все организовано не хуже. Мне казалось, что ученые и медики солидарно двигаются к общей цели, коей является спасение жизни.

Однако, погрузившись в тему, я начал осознавать, что в разных сферах наблюдается поразительная разобщенность – особенно это касается ученых, работающих над профилактикой рака и сердечно-сосудистых заболеваний. Хотя у обеих патологий имеются одни и те же легко предотвратимые факторы риска – неправильное питание, недостаточная физическая активность и курение, – исследователи вели свою деятельность обособленно и почти не общались друг с другом, зачастую даже в рамках одной специальности. Например, изучая то, как изменения факторов риска влияют на профилактику рака, они не отслеживали влияние тех же изменений на профилактику сердечно-сосудистых заболеваний, и наоборот. Эта область была размежевана чуть ли не феодальными границами. Я увидел гражданскую войну, а не единый фронт, который борется с реальным врагом, спасая человеческие жизни. В своей диссертации я сделал именно такой вывод и предложил, объединив усилия, обеспечить обмен результатами в сфере профилактики рака и сердечно-сосудистых заболеваний. Мне было немного неловко делиться своими выводами с учеными, но большинство из них не слишком удивились.

Тем временем моя способность фокусироваться принесла плоды. Я сумел уложиться в восемь месяцев, с огромной радостью отправился домой к Кейтлин и поступил в медицинскую школу Пенсильванского университета с полной стипендией. В течение следующих полутора лет я руководил AMF, оставаясь ее неоплачиваемым исполнительным директором. Чтобы все успеть и не отстать в учебе, я жертвовал сном и принимал таблетки с кофеином и энергетики. Лекции я просматривал в видеозаписи на скорости, увеличенной более чем вдвое.

Мне казалось, что я нахожусь на задании и уже приближаюсь к заключительному этапу.

На самом деле я участвовал в неустанной гонке, подстегиваемый собственной одержимостью. И вскоре встал вопрос о том, смогу ли я и дальше поддерживать такой темп.

Глава пятая

К июлю 2010 года за моими плечами было уже шесть месяцев ротаций в медицинской школе, и я мог рассчитывать на две недели каникул. Я хотел прежде всего повидаться с родными: папой, Лизой, Джиной, ее мужем Крисом и их дочерью Анной-Марией. Я так торопился их увидеть, что терминал аэропорта Роли-Дарем пересек бегом. Они все меня встречали. Когда мы приехали домой, Джина сообщила, что у нее будет второй ребенок – я еще раз стану дядей. Это обрело для меня новое значение после того, как я принял малыша в Бетлехеме. Я подумал о Кейтлин и о наших будущих детях, которые, конечно, появятся в нашей совместной жизни – той жизни, на которой я не сосредоточился и за которую даже не стал бороться.

Я был невероятно рад за Джину и Криса, но почему-то мною полностью овладело желание пойти спать. Я еще никогда не чувствовал себя таким уставшим – мне хотелось побыть с близкими и отпраздновать возвращение, но сил не осталось.

Я проспал двенадцать часов, потом выпил несколько чашек кофе, однако по-прежнему не мог войти в колею. Мне пришлось даже пропустить поход в спортзал с Крисом – раньше такого не случалось. День отдыха не прибавил мне сил – это походило на состояние постоянного похмелья.