В погоне за ускользающим светом. Как грядущая смерть изменила мою жизнь - [6]

Обычно я слышал: «Сожалею, но…» Секретарь объясняла: у босса расписана каждая минута на несколько недель вперед. Если бы я ждал, когда он освободится, сделка не состоялась бы.

Я еще раз перезвонил секретарю. Благодаря частому общению между нами возникло нечто вроде взаимопонимания. Я решил рискнуть: выяснить, какие поездки в ближайшее время предстоят ее начальнику. Легкий на подъем, президент большую часть дня проводил в разъездах – может быть, в дороге он ничем не занят? Секретарь сообщила, что через два дня ее босс летит из Сиднея в Мельбурн. На борту самолета деловых встреч не запланировано.

– Прекрасно, – отозвался я.

И спросил, на какое место куплен билет. Выслушав ответ, я позвонил в авиакомпанию, забронировал место первого класса рядом с президентом и стал собираться в деловую поездку – пожалуй, самую далекую в своей жизни, зато самую непродолжительную. Вечером я уложил вещи, принял душ, побрился, провел 22 часа в самолете Нью-Йорк – Сидней, приземлился, сразу направился на посадку на Мельбурн и представился банкиру, ради 90-минутной встречи с которым облетел полмира. Когда я объяснил, на какие ухищрения пустился, чтобы поговорить с ним, он лишился дара речи. Я попросил разрешения объяснить, почему мы считаем, что аудиторскую проверку его банка следует доверить именно нам. Через полтора часа состоялась посадка. Я предложил собеседнику рекламные материалы нашей компании, обменялся с ним рукопожатием и снова двинулся на посадку: мне предстоял более чем 20-часовой путь домой.

Клиента мы заполучили.

Через несколько лет, уже на посту председателя совета директоров и главы компании, я считал, что занимаю самое привилегированное положение, какое только возможно в американском бизнесе. В качестве представителя фирмы, осуществляющей аудит таких промышленных гигантов, как Citigroup, General Electric, Pfizer, Motorola, не говоря уже о многих других, я присутствовал на заседаниях советов директоров этих компаний и общался с самыми выдающимися умами страны. Мне довелось услышать, что они думают о направлениях развития глобальной экономики. Постепенно я привык считать себя равным таким известным руководителям, как Уоррен Баффетт, Сэнди Вейл (Citigroup), Джефф Иммельт (GE), Стэн О’Нил (Merryll Lynch), и вместе с тем оставался их восхищенным почитателем. Весной 2005 года меня в числе 50 глав компаний пригласили принять участие в организованном в Белом доме «круглом столе» с президентом Бушем.

Кто может похвалиться более блестящей карьерой?

Но несмотря на все привилегии, работа главы крупной компании – не сахар. Это в первую очередь самоотдача. Вечные стрессы. И похоже, конца им не предвиделось: мое время было расписано по минутам на ближайшие 18 месяцев. Я передвигался со скоростью не менее 160 км в час. И все время работал. По выходным, в будние дни допоздна. Я пропустил почти все школьные мероприятия младшей дочери. В среднем за год я преодолевал 240 тыс. км, и это по самым скромным подсчетам. Первые десять лет супружеской жизни, пока я взбирался по карьерной лестнице в KPMG, мы с Коринной редко бывали в отпусках. Потом отпуска чаще всего совпадали по времени с корпоративными пикниками, на которых мое присутствие было обязательным. Помню, когда мы еще жили в Сан-Франциско, в районе залива, крупнейший из наших клиентов в Нью-Йорке потребовал моего пристального внимания. И я провел в Нью-Йорке девять месяцев, мотаясь по выходным на Западное побережье, чтобы повидаться с близкими. Только в последние десять лет работы в фирме мне удалось в рабочий день пообедать вместе с женой.

Дважды.

А ведь так было не всегда. Когда-то и я был другим. Летом после первого года учебы в школе бизнеса я поработал в одной компании на Уолл-стрит и понял, что совсем не хочу подчинить всю свою жизнь карьере. Я мечтал о гармонии и всегда стремился к ней. В конце лета мне предложили сотрудничество с одной из самых известных консалтинговых компаний. Предложение я обсудил с Коринной. Мне, Коринне и ее дочери Марианне, которую я сразу полюбил и удочерил, предстояло принять первое важное семейное решение. Если бы я взялся за эту работу, то мог бы почти с уверенностью заявить, что в ближайшее время у нас будет много, очень много денег – но работать мне придется еще больше, как заведенному, и почти всегда жить вдали от жены и ребенка. А можно было просто вернуться к аудиту и должности, которую я два предыдущих года занимал в KPMG. Меньше денег, меньше нервотрепки, зато больше времени в кругу семьи. Больше гармонии в жизни. Я всегда мечтал стать человеком с разносторонними интересами: разбираться в винах и опере, много читать. Я любил спорт, стремился к физической активности, желал хоть изредка бывать на природе. Считая себя любознательным человеком, я хотел знать все, что только возможно. Короче говоря, в руководители я не рвался.

И я вновь занялся аудитом.

Но за четверть века службы в моей компании я поднялся до самого верха служебной лестницы. Моя жизнь изменилась. Гармоничность она утратила отчасти, спонтанность – полностью. В прошлом остались времена, когда можно было улизнуть на ночной показ «Шоу ужасов Рокки», как сделали мы с Коринной и Марианной однажды в Сан-Франциско. До абонементов в оперу не доходили руки. Еженедельники о винах оставались непрочитанными, а если я и просматривал их, то одновременно выполнял еще несколько дел, как заправский мастер многозадачности. Мне постоянно приходилось отвлекаться на работу. Постепенно количество людей, ответственность за которых лежала на мне, достигло нескольких тысяч. Если раньше работу компенсировали развлечения, то теперь равновесие окончательно нарушилось.