В погоне за тайной века - [2]

Неожиданные открытия таит очерк, посвященный полярным плаваниям Федора Литке, который, по утверждению некоторых географов, своими заявлениями о тяжелой ледовитости Карского моря якобы отодвинул на несколько десятилетий практические задачи по освоению западного участка Северного морского пути. И опять автор убедительно, на основе документальных материалов доказал, что эти представления основаны на недоразумении. Наоборот, Литке был инициатором единственной в первой половине XIX века экспедиции из Архангельска к устью Енисея и к восточным берегам Новой Земли.

Очерк «Мечта Карла Бэра» повествует о горячей привязанности этого великого ученого к Северу. На протяжении более сорока лет его мысли занимала далекая Арктика. Он не только дважды побывал в ее пределах, но и помог своим коллегам снарядить несколько полярных экспедиций. О неугасимом горении великого сердца, отданного во имя науки и человечества, убедительно рассказано в скупых строках очерка.

Самый большой очерк этой книги, «Право на память потомства», посвящен несправедливо забытому исследователю Севера Михаилу Францевичу Рейнеке. Этому ученому не везло в жизни, не повезло ему и в трудах географов. Авторы крупных современных историко-географических монографий проходят мимо его дел и тем более мимо его жизни. Пожалуй, о Рейнеке больше знают и пишут литературоведы и военные историки, чем географы. В. Пасецкий решил исправить эту несправедливость. Собрав в архивах Ленинграда и Москвы обширное эпистолярное наследство Рейнеке, его дневники и другие документальные материалы, он рассказал о жизни этого человека, который был дружен с такими учеными, как Гумбольдт и Бэр, и такими деятелями России, как Павел Нахимов и президент Академии наук Федор Литке. Михаила Рейнеке связывала многолетняя дружба с декабристской семьей Бестужевых. Он являлся одним из организаторов Русского географического общества и инициатором посылки многих экспедиций в неисследованные районы России. Личность М. Ф. Рейнеке и его тридцатилетняя деятельность во имя развития отечественной географии заслуживают достойного освещения в истории русской науки.

В книге подробно освещены восьмилетние исследования Рейнеке в Белом море и на берегах Мурмана и рассказано, какими лишениями заплатили русские моряки за то, чтобы составить для России первую совершенную карту Белого моря и значительной части берегов севера Европейской России. Эти исследования завершились не только составлением навигационных и географических карт. На основе их Рейнеке создал «Описание северного побережья России», переведенное на несколько европейских языков.

Деятельность Рейнеке показана на фоне отношений путешественника со своими современниками и в особенности с его самым близким другом — флотоводцем П. С. Нахимовым. Эта дружба, как и дружба с Николаем Бестужевым, прошла красной нитью через всю жизнь Рейнеке. Благодаря находкам значительной части эпистолярного наследства автору удалось воссоздать атмосферу благородной дружбы трех деятелей России, именами которых гордится наш народ.

Очерки, включенные в эту книгу, в той или иной степени охватывают весь Русский Север, но основное внимание сосредоточено на двух крупных звеньях: с одной стороны, на поисках Северо-Западного прохода и освоении Русской Америки, с другой стороны, на исследованиях Белого моря, Лапландии и Новой Земли, которые имели наиболее важное как политическое, так и хозяйственное значение для России. Это очень хорошо понимали адмирал Крузенштерн и академик Бэр, государственный канцлер Румянцев и декабрист Романов, неутомимый путешественник Адамс, мечтавший по сухому пути достигнуть Северного полюса, и беззаветный труженик моря Михаил Рейнеке. О том, какими трудами и лишениями они завоевали право на память потомков, повествуют многие страницы этой книги, которая зовет человека быть прекрасным сердцем и неутомимым в подвиге, поиске и дерзании.

А. ТРЕШНИКОВ, вице-президент Географического общества СССР, доктор географических наук.

Часть первая В ПОГОНЕ ЗА ТАЙНОЙ ВЕКА

БУМАГИ ЗАПЕЧАТАТЬ

— Преступника арестовать, бумаги запечатать.

Офицер принял из рук генерала украшенный печатями секретный пакет и стремительно вышел из кабинета.

Еще минута — и лихая тройка несла курьера по спящим пустынным улицам Петербурга. Его путь лежал в далекий Херсон. Он не сетовал на то, что его подняли с постели среди ночи и без промедления погнали в дальнюю дорогу. Он гордился, что с этим важным поручением посылают не кого-нибудь другого, а именно его, офицера роты фельдъегерей.

«Преступника арестовать»… Он мысленно представлял, как нагрянет в дом заговорщика и возьмет его под стражу… Иногда, правда, находила тревога, и он начинал опасаться, что преступник, узнав о неудаче заговора, скрылся за границу; он торопливо прогонял эту мысль и даже пытался представить выражение испуга и растерянности на лице своей жертвы, когда будет сообщено об аресте.

— Бумаги запечатать.

Офицер отлично помнил наказ генерала, сделавшего многозначительное ударение на слове «бумаги». Познакомившись с ними, надеялись найти новые нити заговора и новых лиц, причастных к тайному обществу… Сердце приятно ныло в мечтах о следующем чине, о награде годовым жалованьем, а может, даже и орденом.