В погоне за мечтой - [19]

– Я все понял, – ответил он и, поднявшись, подошел к своим вещам. Подняв свой рюкзак и оружие, он отошел к валунам, где и устроился. Никому из нас было не понятно, отчего же Чуб решил расположиться в стороне от нас, поэтому я спросил у Алексея:

– Господин Рыжов, а что это с нашим проводником?

– Если честно, я и сам не знаю. До того, как мы пересекли Периметр, такое с ним не случалось.

Получив не совсем удовлетворяющий меня ответ, я заметил, что на меня посмотрел Боб и что-то пытался сказать. Я понял его с одного взгляда.

– Выдвигаемся, – сказал я, и наш относительно небольшой отряд покинул Кривой Рог.

День клонился к вечеру: солнце решило, что пора возвращаться в свою постель, поэтому все ближе и ближе опускалось к горизонту. Еще пару-тройку часов и совсем стемнеет… будь мы на Большой земле. Кто, как ни мы, сталкеры, понимаем, что раз в Зоне появляются первые сумерки, то пора искать место для ночевки. Это понимал и я, и Боб, и Шустрый, и, как это ни странно, Чуб. Поэтому никто не стал задерживать весь отряд, и мы уже через полчаса шагали к нашей следующей точке, а именно, к Баклани.

Проводник в этот раз шел с равнодушным лицом, но всем было понятно, что лучше его сейчас не беспокоить. Из-за этого все шли более-менее тихо, только туристы изредка переговаривались между собой. И мне спокойней было идти, потому что, во-первых, я не люблю лишних разговоров в дороге – на привале хоть хором запивайте, но, пока мы идем, говорить только по делу. А во-вторых, в сумерках звук распространяется намного быстрее, да к тому же дальше. Ночные охотники совсем скоро отправятся на поиски добычи, и любой шум, исходящий от нас, легко может их заинтересовать, чего мне сейчас очень не хотелось бы.

Вдалеке раздавались вой, рычание, какое-то ели заметное хихиканье и еще куча всевозможных звуков. Было страшно: иной раз казалось, что сзади меня кто-то шел и дышал… нет, не в спину, а в само ухо. Так надсадно, жадно и взахлеб, как будто этот кто-то боролся с желанием прямо сейчас броситься мне на спину и растерзать на части, на кусочки, и насладиться моей теплой кровью. Но сколько бы ни оборачивался, сколько бы ни всматривался в стелящеюся сзади меня темноту, я ничего не находил. Ни ПНВ, ни датчик движения, ничего не могло меня успокоить. В очередной раз обернувшись, я задержался на столько, что чуть не упустил отряд. Тогда я понял, что это всего лишь плод воображения моей расстроенной психики и что, если не прекращу останавливаться, то окончательно потеряю из виду свой отряд и останусь здесь навсегда. Больше я не останавливался и даже не оборачивался, а звуки вскоре растаяли в темноте. А может просто в моей голове.

Дальше шли спокойно и размерено и вскоре должны были выйти к Баклани. Хотя нет, о ней еще рано говорить, ведь мы еще не пересекли реку, а в такое время суток мне казалось не лучшей идеей перебираться на другой берег, пусть и по достаточно надежному мосту.

«Стоп! Что я говорю! Это же отлично! Ведь если мы останемся ночевать на берегу, Чуб и его банда воспользуются этим и нападут. Или нет. Тогда придется заставить их напасть, а в этом мне помогут Боб и Шустрый, которые тоже хотят провести ограбление. Как уже не однократно повторил Боб, зря он со мной связался». – Шестеренки неукоснительно продолжали каждую минуту проворачиваться, не давая мне и минуты тишины даже в моей собственной голове. Иной раз это приводит к безумным, невыносимым бессонным ночам. Но сейчас я был только рад этому.

В общем, сам собой родился план действий: именно здесь и именно этой ночью решить все раз и навсегда с этим чертовым двойным ограблением. Нет, конечно же, я не бегал вокруг каждого и не орал: «А давайте остановимся на берегу на ночь! А давайте, а давайте…» Я ждал, пока это предложит кто-нибудь из этих горе-грабителей. И они не заставили себя долго ждать.

Мы еще не вышел к реке, как в сумерках можно было расслышать журчание воды. Чуб направил отряд на звук, и не прошло пяти минут, как нашему взору предстал берег, а вот речки что-то не оказалось. Нет, она была – стоило нам пройти чуть вперед, как мы ее увидели, – просто берег, к которому мы вышли, оказался крутым.

– А где же мост? – Спросил Боб.

– Вот и я бы хотел это знать. – Ответил я, посматривая из стороны в сторону, в надежде отыскать хоть какое-нибудь средство, чтобы перебраться на другой берег.

– Сейчас найдем, – сказал равнодушно проводник и направился вдоль берега. Все остальные, включая меня, последовали за ним.

Проводник оказался прав – вскоре мы обнаружили мост. Правда, он оказался совсем хлипким, по нему страшно перебираться даже одному, я уж не говорю о целом отряде.

– Стойте здесь, – приказал Чуб, остановив нас в метрах десяти от моста, а сам направился к нему. Подходя, он проверил подход к деревянному настилу, а потом и сам мост на наличие аномалий. Удостоверившись, что все чисто, он сделал первый шаг, второй, третий, но вскоре сдал назад и вернулся к нам.

– Если кто хочет идти, прошу, но я не поведу. – Сказал он, сев на землю.

– Это еще почему? – Спросил Рыжов.

– Простите, но в этот раз вы меня не заставите встать и пойти. Мост хлипкий, но по нему можно с относительной безопасностью перебраться на другой берег. Но только днем, а сейчас я не представляю себе это возможным. Малейшее покачивание моста, небольшой ветерок или сдавшие нервы, и вы окажитесь в воде. Спасти вас мы, может, и спасем, но шансов очень мало – вы видели, насколько темна вода? Луны нет, чтобы увидеть кого-нибудь из нас, а пока достанем фонари, включим их и начнем искать, упавший в воду уже утонет. Нет, в этот раз я точно не шелохнусь с места.