В погоне за «львом Панджшера» - [6]

5

Работа, в намеченных нами дивизиях Афганской армии, подходила к концу. Мы изучали не только степень укомплектованности частей личным составом, его политико-моральное состояние и уровень обученности. Серьезное внимание нами было уделено определению наличия и техническому состоянию вооружения и боевой техники. Афганская армия была в достаточном количестве оснащена боевой техникой советского производства. Однако, при проверке на функционирование, оказалось, что значительная ее часть неисправна. Одной из причин такого состояния являлось грубое нарушение правил эксплуатации и периодичности технического обслуживания. Обращало на себя внимание пренебрежительное отношение личного состава к сбережению вооружения и техники. При малейшей неисправности боевой техники она оставлялась без присмотра, мер к ее восстановлению не принималось, она разукомплектовывалась, разворовывалась и к дальнейшей эксплуатации была непригодна. Такое состояние техники, по моему мнению, объяснялось не только низким уровнем техничиской подготовки личного состава. Главную причину я усматривал в том, что личный состав знал - Советский Союз поставляет эту технику за символическую плату или бесплатно, а значит она для него никакой ценности не представляет. Если это так, то зачем заниматься ее ремонтом. Лучше попросить и пришлют новую. Анализируя накопившийся у нас материал я уже мог сделать предварительные выводы. Они сводились к тому, что вооруженная борьба со стороны оппозиции против существующего строя, приобретает все более организованный характер и принимает все более активные формы. Пропагандистская работа контрреволюции оказалась весьма действенной не только среди народа, но и в армии. Правительственные органы агитации и пропаганды не смогли оказать ей существенного противодействия. Значительное количество кишлаков, особенно удаленных от городов и крупных населенных пунктов, находились под контролем мятежников. Там функционировали установленные ими местные органы власти и не везде население даже знало о происшедшей в стране революции. Несмотря на ряд обстоятельств, которые в значительной степени снизили состояние боеспособности Афганской армии, тем не менее, она являлась единственной организованной силой в руках правительства, способной подавить сопротивление вооруженной оппозиции. Повышение боеспособности армии нужно начинать со стабилизации офицерских кадров и укрепления единоначалия. Требовалось прекратить хаотическое, неоправданное массовое перемещение офицеров из гарнизона в гарнизон и доукомплектовывать подразделения офицерским составом за счет имеющегося резерва. Что бы в кратчайшие сроки восполнить большой некомплект командиров взводов нужно будет перейти на их ускоренную подготовку в училищах, а так же создать при учебных частях краткосрочные курсы. В качестве резерва подготовки младших офицеров целесообразно использовать лицей. Военный лицей был единственным в стране и его предназначение было подобно нашему Суворовскому училищу. Указанные мероприятия позволят довести укомплектованность сухопутных войск офицерами уже к концу этого года до 90-95%. Следует всячески поощрять офицеров, участвовавших в боях, в том числе и присваивать внеочередные воинские звания. Заставить работать политработников по воспитанию личного состава. Ежедневно информировать солдат и офицеров о событиях происходящих в стране. Оказать активное противодействие вражеской пропаганде. Нужно возобновить занятия по боевой подготовке и внести необходимые изменения в программу с учетом сложившейся обстановки. Принять меры, вплоть до привлечения государственных заводов, для восстановления вооружения и боевой техники. В связи с начавшейся в стране гражданской войной задержать демобилизацию солдат, отслуживших установленные сроки для мирных условий. Что бы активизировать боевые действия армии в первую очередь необходимо поднять ее моральный дух, укрепить веру в свои силы. Этому может содействовать проведение тщательно подготовленных двух-трех мощных ударов по вооруженным отрядам оппозиции в районах их наибольшей активности. Свои соображения я доложил Ивану Григорьевичу в присутствии начальника Генерального штаба майора М.Якуб. Они были одобрены. После всего виденного и услышанного во время работы в войсках у меня возникли сомнения, а была ли в Афганистане революция? Или это был обыкновенный военный переворот? Я поднимал этот вопрос не потому, что он мог оказывать какоето влияние на нашу работу. Мы сюда приехали на ограниченный срок для решения конкретных задач, не зависящих от того как мы оцениваем происходящие в этой стране события. Наше руководство партией и государством считало, что произошла революция и, естественно, все средства массовой информации поддерживали это определение. Когда же я столкнулся с действительностью, то у меня и возникли сомнения в правильности такой оценки, да, наверное, не только у меня одного. В одной из бесед с Анатолием Петровичем Афанасьевым я задал ему этот вопрос. Анатолий Петрович - старший инспектор Главного Политического управления СА и ВМФ, входил в состав нашей делегации. Он прошел путь от солдата в годы Великой Отечественной войны до генерал-майора в мирное время. Невысокого роста, с открытым лицом и доброй улыбкой он располагал к себе людей.В отличии от многих своих сослуживцев он умел не только слушать своего собеседника, но и менять свое мнение если убеждался в его ошибочности. Среди членов нашей делегации он пользовался уважением и с ним офицеры не стеснялись вести довольно откровенные острые разговоры. На мой вопрос, Анатолий Петрович, ответил: - Я считаю, что была революция. Верхушечная, но революция. Переворот не меняет прежней структуры общества и основ политического курса. Апрельская революция не только свергла старую власть. К власти пришли представители более прогрессивного класса, которые поставили перед собой задачу устранить существующий государственный строй, что бы расчистить путь дальнейшему ходу общественного развития. В стране уже начались социальные преобразования, направленные на уничтожение феодальных и дофеодальных отношений, ликвидацию всех видов угнетения, демократизацию общества, осуществление земельной реформы и т.п. Только обострившаяся военно-политическая обстановка затормозила проведение законодательных решений. - Хорошо, но кто же руководит этой революцией, какой класс стоит во главе ее? - спросил я. - Вот этот вопрос, - продолжил Анатолий Петрович, - и вводит некоторых товарищей в заблуждение. Во главе революции стоит НДПА. Но НДПА - этг партия, а не класс. Конечно, это партия, которую поддерживает народ и хотя афганский народ еще широко не вовлечен в борьбу за социальные преобразования, но он выстрадал эту революцию, которая стала шагом вперед на пути развития страны в сторону демократии. Ну как, Виктор Аркадьевич, согласен ты с моими доводами? - Видишь ли, Анатолий Петрович, бытует и другое мнение. Я беседовал с одним крупным сотрудником из нашего посольства ( условно назовем его товарищ К.), так он оценивает происшедшие события как переворот, совершенный группой офицеров - членов НДПА. При этом он сообщал интересные детали. Многие из офицеров участников переворота в свое время учились в СССР, а фракция Хальк в которой они состояли, считала себя и НДПА в целом марксистской партией. Поэтому сразу же после переворота, или как ты говоришь революции, на Западе утверждалось, что к этому причастна Москва. В действительности же о совершившихся событиях советское руководство узнало из сообщений иностранных агенств. Не знали о готовящемся перевороте и спецслужбы в Кабуле. Так что эта революция была для нас как гром среди ясного неба. Когда товарищ К. обратился к одному из видных работников НДПА с вопросом почему они не поставили в известность о готовящемся перевороте советское посольство, то он ответил, что сделано это было сознательно ибо Москва могла отговорить их от данной акции, ввиду отсутствия в стране революционной ситуации. Обрати внимание, Анатолий Петрович, они сами считали, что в стране отсутствовала революционная ситуация. Посмотри как дальше развивались события. После переворота НДПА фактически не была поддержана народом, а без этого государственный переворот не может перейти в социальную революцию. Даже более того, феодалы, крупная буржуазия и духовенство выступили против нового режима, а их поддержало большинство народа. Как видишь, Анатолий Петрович, в нашей оценке много допусков и условностей. Видимо потребуется время для глубокого анализа и ответа на вопрос - революция это или переворот? С последним Анатолий Петрович согласился и наша беседа закончилась. Через некоторое время И.Г.Павловского пригласил к себе Х.Амин. Меня он взял с собой. Иван Григорьевич наши соображения и пожелания доложил Х.Амину. Тот с ними согласился, а предложения одобрил, за исключением - прекращения демобилизации и досрочного присвоения воинских званий офицерам, сказав, что ему с этими вопросами нужно разобраться более детально, после чего он и примет решение. В ходе беседы вновь был затронут вопрос о возможности ввода наших войск в Афганистан. Х.Амин говорил: - Товарищ генерал, Вы, изложив мне свою оценку положения в армии, подтвердили, что вооруженная борьба мятежников против существующего строя обостряется и принимает более организованный характер. По Вашему заключению наша армия значительно ослаблена. Мне трудно что-либо возразить и я согласен с Вашей оценкой. Мы примем все зависящие от нас меры, что бы ее усилить. Но нам нужна помощь не только материальная, но и Советскими Вооруженными Силами. Перебивая Х.Амина Иван Григорьевич ему ответил: - Товарищ Премьер-министр, я уже Вам говорил и должен повторить, что вести такие переговоры я не уполномочен. - Тогда я прошу Вас проинформировать Ваше правительство о моей просьбе, - настаивал Х.Амин. - Это мною будет обязательно сделано. Я доложу Министру обороны СССР. Далее Х.Амин продолжал: - У меня к Вам есть еще один вопрос. Почему Ваше правительство не соглашается на встречу со мной для решения неотложных вопросов? На неоднократные мои просьбы об этом я, к сожалению, не получил ответа. - Очевидно наше правительство обеспокоенно широким применением репрессий над инакомыслящими, но это мое личное мнение, - ответил И.Г.Павловский. - Уважаемый генерал, у нас есть враги революции, но их не так много. Если мы их уничтожим, то и вопрос будет решен. Из сказанного следовало, что в своих действиях Х.Амин руководствовался принципом:"есть человек - есть проблемы, нет человека - нет проблем".