В плену у времени - [3]

На лице Дегтярника мелькнуло подобие улыбки, он даже хотел сорвать с себя шляпу и поклониться, но его насторожили порыв ветра и ритмичное дрожание воздуха, заставившее вибрировать землю. Он посмотрел вверх.

На Оксфорд-стрит медленно спускался полицейский вертолет. Он колыхался точно над Дегтярником, его лопасти вертелись, создавая отвратительное, тошнотворное пятно. Когда сверху зарокотал голос, подобный гласу Божьему, Дегтярник поднял руки к лицу и побледнел, парализованный страхом.

— Слезть с лошади. Слезть с лошади и лечь на землю!

Слепящий, тонкий луч света упал на Дегтярника. Даже если бы гость из 1763 года нанял самого известного в Лондоне агента по рекламе, то и тогда не мог бы устроить более эффектного въезда в двадцать первый век.

Усиленный и искаженный голос пилота отскакивал от высоких домов в туманный воздух:

— Слезть с лошади! Немедленно!

Дегтярник не двинулся — просто не мог пошевельнуться. Вертолет спускался все ниже. Пытаясь удержать треуголку, Дегтярник прижал ее к голове, и каким-то образом это простое действие, казалось, сломало заклятие. Он отвел взгляд от летучего чудовища и быстро осмотрелся в поисках пути для бегства. Краем глаза он заметил знакомый переулок, ведущий из Оксфорд-стрит. Взмолившись, чтобы переулок не оказался тупиком, Дегтярник туго натянул поводья и послал коня вперед. Толпа здесь была не такой плотной, и Дегтярник вырвался из круга света и растворился в тени. Пилот вертолета, стараясь удержать жертву в поле зрения, поднялся выше и полетел к южному концу Оксфорд-стрит, направляя прожектор на полуосвещенную мостовую и выхватывая озадаченных прохожих могучим лучом, но беглец потерялся из виду.

Дегтярник вырвался из переулка и с головокружительной скоростью помчался по узким и более спокойным улицам к Пиккадилли. Конь несся галопом, не останавливаясь и не замедляя движения. Если встречалась диковинная карета, двигавшаяся без лошадей, Дегтярник тут же атаковал ее, яростно и дерзко размахивая зонтиком. Во всех случаях его стратегия срабатывала — кареты с визгом останавливались. Но как же низко сидели их пассажиры, съеживаясь позади этих странных, изогнутых окон! Подумать только, они ведут себя смиреннее доярок! Почему они не сопротивляются?

— Почему никто не ездит по городу на лошадях? — завопил он на молодого человека в черном «миникупере». — Где же ваши лошади? Куда делась грязь?

Изумленный молодой человек недоуменно смотрел на всадника.

Дегтярник снова вздыбил коня. Наездник мчался как ветер, но все время чувствовал, что сзади приближается летающее чудовище. Дегтярник спрятался под порталом входа, но его заметили. И он снова поскакал. Мимо проносились витрины невероятной изысканности — поразительные костюмы и сверкающие ювелирные украшения, освещенные огнями, яркими, как солнце. Со свечами или лампами вроде этих, подумал Дегтярник, городу вовсе не нужно ложиться спать. Ночные грабители и убийцы, наверное, страдают от того, что им теперь не найти темного местечка, где можно было бы обделывать свои делишки.

Вокруг все еще выли сирены, но, как и настойчивое жужжание вертолета, страшные звуки постепенно удалялись. Дегтярник позволил себе сбавить скорость и стал рассматривать небо над собой. Он разглядел на западе смутную белую линию, это прожектор вертолета все еще шарил в тумане. Дегтярник облегченно вздохнул.

Конь устал. Он прерывисто дышал, и от боков его поднимался пар. Дегтярник выехал на большую площадь и решил передохнуть. Он что-то прошептал на ухо коню, прищелкнул языком и помчался к железной ограде. Конь перескочил ограду и остановился под прикрытием деревьев. Площадь была пуста, прогуливалось лишь несколько пар. Дегтярник соскользнул с коня и потрепал его по шее.

— Хорошо поработал, мой друг, — сказал он.

Конь с шумом выдохнул сквозь бархатные ноздри и потянулся пощипать травку. Дегтярник направился к скамейкам у дорожки, посыпанной гравием. Плюхнувшись на ближайшую скамейку, он обхватил голову руками. Его знобило — то ли от холода, то ли от ощущения опасности.

Незаметно для Дегтярника на Беркли-сквер выскользнула полицейская машина. Шофер увидел лошадь и выключил мотор. Из патрульной машины тихо вышли двое полицейских и, перепрыгнув через железную ограду, бесшумно приземлились на влажную землю.

Серая белка, которая рылась в мусорном баке среди пластиковых оберток, насторожила Дегтярника. Он поднял голову и увидел на восточной стороне площади ряд красивых, высоких зданий. Несмотря на усталость, он все-таки вскочил со скамейки и посмотрел сначала на западную сторону площади, потом — на южную. Сердце тревожно заколотилось. Беркли-сквер? Неужели это огромное сооружение Лэндсдоун-Хауз? Он глянул на верхние ветви деревьев. Этим деревьям не меньше двухсот лет!

— Что за чудо, как такое возможно? — громко воскликнул он. — Это и правда Беркли-сквер!

Только в прошлом месяце он сопровождал сюда лорда Льюксона для встречи с мистером Адамсом, архитектором, который пытался уговорить его хозяина продать дом на Берд-Кейдж-Уолк и вместо него построить дом здесь, на Беркли-сквер. Но тогда тут не было ни единого дерева, и Лэндсдоун-Хауз только начинали строить! И тут Дегтярника осенило. Он с самого начала понял, почему этот Лондон был ему одновременно и другом и чужаком — но не хотел в это верить.