В плену теней - [5]

Норман уставился на Хейли с таким величественно-надменным выражением, которое даже нельзя было счесть грубым. Хейли тут же захотелось извиниться перед ним, хоть она и не понимала, в чем заключалась ее чудовищная оплошность.

– Сейчас позову, – ответил наконец Норман.

Вскоре, виртуозно маневрируя между тесно поставленными столиками, в зал вышел грузный Фрэнк Берлин. Этот дом и ресторан достались ему по наследству, но он развернул здесь собственное дело. Фрэнк обладал неоспоримым поварским талантом, и за последние годы «Сонина кухня» (кафе называлось так в честь бабушки Фрэнка) превратилась в одно из лучших заведений Французского квартала.

– Хотите кофе? – спросил Фрэнк.

– Нет. Я хотела спросить, можно ли мне сорвать обои в моей комнате и покрасить стены?

– Вам эти обои тоже не нравятся? Ну разумеется, можно. Только предупреждаю: сами срывайте, сами же и красьте. На первый взгляд может казаться, что эти обои вот-вот оторвутся, но местами они приклеены намертво. Я делал эту работу здесь. – Он обвел рукой стены зала. Выкрашенные в розовато-лиловый цвет, они оригинально контрастировали с панелями темного дерева. – У меня на это ушла целая неделя, а на второй зал, – он махнул в сторону задней комнаты, – еще две. У меня есть специальная паровая машинка, думаю, она вам пригодится.

– А краска?

– Принесите счет, я его оплачу.

– Я не то имела в виду – просто хотела спросить: в какой цвет можно выкрасить стены?

– О Господи, ну какие же вы, янки, тугодумы. Да красьте в какой хотите, только прежде протравите стены жидкостью против плесени, а то через полгода они все равно станут серыми. Мне следует заплатить вам за работу. В течение месяца я пять раз в неделю буду бесплатно кормить вас завтраками, идет?

– Целый месяц? – Хейли показалось, что это перебор.

– Вы еще не знаете, какая работа вам предстоит. Ну пошли, я прямо сейчас дам вам машинку.

Глава 2

Хейли внимательно осмотрела мокрую стену рядом с балконной дверью. Если работа действительно будет трудоемкой, эту часть можно выкрасить в белый цвет – она будет гармонировать со встроенным буфетом. Сорвать обои оказалось нетрудно, но стена под ними была изъедена плесенью. Первая полоса обоев на противоположной стене снялась так же легко, тем более что Хейли предварительно обработала ее паром. Две другие полосы находили одна на другую и отвалились вместе, как только Хейли направила на них струю пара. Она на лету подхватила их и понесла на балкон, где уже лежали обрывки старых обоев. Вернувшись в комнату, она увидела на обнажившейся стене большое яркое граффити.

Все пространство от пола до потолка занимало изображение свернувшейся кольцами змеи с вертикально поднятой головой. Взгляд у змеи был мудрым, раздвоенный язык – длинным, он проскальзывал между двумя ядовитыми змеиными зубами, выглядевшими в высшей степени устрашающе. По обе стороны змеи были нарисованы два опирающихся спинами на змеиные кольца пухленьких голеньких мальчика, их пенисы поднимались вверх параллельно змеиной голове. Обращенные в противоположные стороны лукавые личики казались абсолютно одинаковыми. Под рисунком кто-то нацарапал слова: «Защитите невинных!»

«Защитить? От кого? – подумала Хейли. – Наверное, от того, что изображено на обоях». Она нервно засмеялась и продолжила работу.

Теперь дело двигалось гораздо медленнее. При помощи паровой машинки и скребка управляться было трудно. Казалось, кто-то специально задумал все это: он рассчитал, что она быстро найдет рисунок, а вскоре после этого почувствует, как у нее уходят силы.

Подобная догадка могла прийти в голову только автору приключенческих романов, подумала Хейли и снова рассмеялась, уже спокойнее. Тем не менее оставшиеся полосы обоев, точно такие же, как предыдущие, в конце концов отвалились. Интересно, что было бы, если б она начала с противоположного угла комнаты?

К вечеру Хейли совершенно обессилела. Зато к этому времени компьютер просох, и она могла начать работать, если бы ей было что написать. Хейли попыталась читать, но рисунок на ободранной стене, огромный и назойливый, постоянно приковывал ее внимание. В мазках неизвестного художника ощущалась решительность и непреклонность. Восклицательный знак в конце фразы был прочерчен с особой силой, а из точки вниз тонкой струей подтекла краска, и это напоминало черную слезу, струящуюся по стене.

В десять часов вечера «Сонина кухня» закрывалась. Хейли дождалась, когда в холле послышались тяжелые шаги Фрэнка, и открыла дверь как раз в тот момент, когда он отпирал свою квартиру.

– Фрэнк! – позвала она. – Не можете ли зайти ко мне на минутку?

– Я вас предупреждал, что работа будет адская. Так и вышло? – спросил он, протискиваясь в дверь мимо Хейли. Злорадная улыбка на его пухлом лице явно означала: «Ну, что я вам говорил!»

Оказавшись в комнате и увидев рисунок на стене, он вдруг замер и, невольно вскинув руку, прошептал:

– Боже праведный!

– Рисунок находился под обоями. Как вы думаете, что он означает? – поинтересовалась Хейли.

Несколько мгновений Берлин молчал, не в силах отвести взгляд от картины.

– Эта комната находилась под защитой. Змея – символ удачи. Близнецы – тоже.