В плену равнодушного сердца - [28]

Удивительно, они расстались три недели назад, и Джарек думал, что больше никогда не увидит ее. Но вот она здесь, сидит перед ним, еще более красивая, чем тогда.

Ему стоило немалых усилий сдерживаться, чтобы не обогнуть стол и, схватив ее в свои объятия, жадно поцеловать в губы, о чем он мечтал тысячи раз.

Холли отложила письмо в сторону и потрясенно посмотрела на Джарека.

– Похоже, английский не является родным для автора письма, но я прекрасно все поняла. Это какая-то шутка?

– Сначала я подумал точно так же, но сейчас я склоняюсь к тому, что в его словах может быть правда.

Джарек поднялся из-за стола и отошел в другой конец беседки, повернувшись к океану.

Холли подошла и встала рядом с ним. Он закрыл глаза и вдохнул едва уловимый аромат ее тела. Это были лилии, чистые и сладкие, и сдержанно чувственные, как и сама Холли.

– Почему ты думаешь, что Асмир говорит правду?

– Потому что, когда я поехал в Востов, я узнал его, – выдавил он. – Я вспомнил, что знал его до того, как попал в приют.

– Бог мой… – судорожно выдохнула Холли. – Мне нужно перечитать письмо. Боюсь, я могла что-нибудь упустить.

– Я сэкономлю тебе время. – Каждое слово Асмира отпечаталось в его памяти. – «Может быть, вы знаете, что Востов является небольшим княжеством на Балканах, соседствующим с Боснией и Герцеговиной. Двадцать пять лет назад княжество оказалось втянутым в военные действия, когда в него вторглись сербские войска. Бытует мнение, что принц Горан пытался вывезти свою жену, принцессу Исидору, и их детей, принца Джарретта и принцессу Элиану, в безопасное место, в Хорватию. Но их машина попала в аварию на горной дороге, и все, кто ехал в ней, погибли».

Холли кивнула.

– Но, по словам Асмира, – который заявляет, что был личным помощником принца Горана, – он успел вытащить детей из машины, которая через секунду взорвалась. Асмир утверждает, что королевская семья попала в засаду, устроенную войсками, захватившими Востов. Если я правильно поняла, Асмир говорит, что спрятал королевских детей в приюте в Сараеве, где работала его сестра. А чтобы их не нашли противники, изменил их имена с Джарретта и Элианы на…

Она потрясенно замолчала.

– Джарека и Элин, – закончил предложение Джарек. – Асмир подделал документы, в которых говорилось, что дети носили фамилию Дворска, которая была девичьей фамилией его матери.

– Ты помнишь, чтобы тебя называли Джарреттом?

– Я не помню ничего из того, о чем рассказывает Асмир. По крайней мере, этого нет в сознательной памяти. А вот мои кошмары теперь имеют больше смысла. Мне часто снилось, что я еду в быстро несущейся машине. Я не могу сказать, кто сидит рядом, но я чувствую, что они напуганы. Я слышу какой-то шум, похожий на выстрелы. А потом раздаются крики, но я не знаю, кто кричит. Вполне возможно, что это кричу я сам.

– Мы можем поработать над тем, чтобы восстановить твои потерянные воспоминания, – сказала Холли. – Тот факт, что ты помнишь Асмира, вселяет надежду, и с помощью интенсивной терапии мы откроем занавес, за которым скрывается твое прошлое.

Она положила ладонь ему на руку, и от ее ласкового взгляда Джареку захотелось заплакать, как ребенку, каким он однажды был, – до того, как его эмоции притупились борьбой за жизнь в охваченном войной Сараеве.

– События, о которых упоминает Асмир, сходятся по времени, – мрачно продолжил Джарек. – Приют разбомбили, и сестра Асмира была убита. Когда он не смог найти королевских наследников, он подумал, что они тоже погибли. Но к тому времени мы с сестрой оказались в Анг лии. А документы детей, которые жили в приюте, были разрушены, когда в здании вспыхнуло пламя.

– Но почему он прислал тебе это письмо, если считал, что ты погиб?

– Асмир сказал, что на протяжении многих лет винил себя за то, что не смог спасти Джарретта и Элиану, и никому не рассказывал эту историю. Но год назад он увидел мое фото в газете и узнал во мне того самого мальчика, которого вывез из Востова.

– Невероятно… Если Асмир говорит правду, значит, ты… принц.

– Ты права. История невероятная. Но даже если это правда, я никакой не принц. Национальный совет Востова попросил меня сделать анализ ДНК, чтобы доказать, что я наследник дома Караджвича.

– И оказалось, что ты принц Джарретт?

– Я отказался делать анализ ДНК.

– Я ничего не понимаю, – озадачилась Холли. – Ты всегда хотел узнать правду о своем прошлом, и анализ ДНК был бы началом этого пути. Сейчас ты даже не знаешь, кто ты такой на самом деле.

– Пока Асмир не поведал миру свою историю, все считали, что члены королевской семьи Востова погибли. Что хорошего случится, если мы начнем ворошить прошлое? Принца Джарретта не существует, а от Джарека Дворска нет никакой пользы. Ральф Сандерсон был прав, когда говорил, что у меня разрушительная натура. На мне лежит вина за смерть моей приемной матери. И может быть, я сделал еще что-то такое ужасное, что моя память заблокировала часть моих воспоминаний. Если честно, я не хочу знать правду. Если анализ ДНК подтвердит, что я сын принца Горана, журналисты бросятся искать скелеты в моем шкафу – и, возможно, что-то найдут. Неизбежной истиной является то, что я не гожусь для того, чтобы править княжеством.