В плену равнодушного сердца - [24]

Она испытывала настоятельную потребность одеться, прежде чем встретиться лицом к лицу с Джареком. Стиснув зубы и превозмогая боль, она склонилась и подняла свое нижнее белье. Только она надела его и взяла в руки свой комбинезон, как дверь в хижину открылась, и вошел Джарек.

– Хорошо, что ты проснулась. – В его сдержанном тоне не было ничего от того чувственного любовника, с которым она провела эту ночь.

Ее хрупкие мечты о том, что он обнимет ее и притянет к себе, оказались напрасными. Холли охватила какая-то беспомощность, когда она подумала, что совсем не похожа на тех гламурных светских львиц, которых предпочитал Джарек. Похоже, этой ночью он одаривал ее своими ласками только потому, что они оказались одни в этой хижине, и ему стало скучно.

Холли набросилась на него словно неуклюжий подросток, а он поцеловал ее просто из вежливости, чтобы не смутить ее отказом. Если бы Джарек хотел ее, он был занялся с ней любовью по-настоящему.

К счастью, он даже не пытался, потому что ей пришлось бы пережить еще одно унижение, объясняя ему, что, в отличие от остальных женщин, она ущербная.

– С минуты на минуту прибудет вертолет. Ты наденешь куртку сама или тебе помочь?

– Мне кажется, ты уже достаточно помог мне, – отрезала она.

– Но с твоей стороны не было никаких возражений, – насмешливо возразил Джарек, и Холли захотелось провалиться сквозь землю.

Она не видела выражения его глаз, прятавшихся за темными стеклами очков, и чувствовала себя ужасно глупой.

Услышав шум вертолетных лопастей, Холли отвлеклась от своих невеселых мыслей.

Джарек шагнул к ней, словно хотел что-то сказать, но тут дверь открылась и в хижину вошел сотрудник скорой помощи. Он задал Холли несколько вопросов о том, что с ней случилось, и помог ей забраться в вертолет.

Она запаниковала, когда заметила, что на борту не было Джарека.

– Ваш друг решил спуститься вниз на лыжах, – объяснил ей врач. – А мы летим прямо в больницу. Не беспокойтесь, вы в полной безопасности.

Но Холли беспокоилась не за себя, а за Джарека. Прошлым вечером он впервые за все время открылся ей, и она считала, что психотерапия пойдет ему на пользу. Но только Холли больше не могла быть его лечащим врачом, после того, как вела себя словно потаскуха, позволив ему творить со своим телом немыслимые вещи.

Холли поморщилась, представив себя лежащую перед камином, забывшую о своих принципах и раскинувшую широко ноги. Ее чувство собственного достоинства требовало, чтобы она призналась профессору Хеппелу, что больше не сможет работать с Джареком из-за злоупотребления служебным положением.

Несколько часов спустя, когда доктор в больнице изучил рентгеновский снимок ее плеча, он не обнаружил там никаких переломов, а только растяжение мышц и сильный ушиб. Он выписал Холли болеутоляющее и посоветовал несколько дней не нагружать ушибленное плечо.

Профессор Хеппел, который забирал ее из клиники, сказал, что она еще легко отделалась, а потом добавил, что мистер Дворска покинул клинику.

– Я немедленно подам заявление об уходе, – выдавила потрясенная Холли. Она подумала, что лучше уйти по собственному желанию, а не быть уволенной за злоупотребление служебным положением.

– С какой стати? – удивился профессор. – Мистер Дворска сказал, что вы очень помогли ему. Он уехал, потому что узнал, что его сестра родила. На пару недель раньше срока. Как я понял, во время родов возникли какие-то осложнения, и Джарек вернулся в Англию, чтобы быть рядом с сестрой.

У Холли от сердца отлегло, что Джарек не стал жаловаться на ее непрофессиональное поведение.

Следующие несколько дней она провела не выходя из дома, ожидая, когда ее плечо придет в норму. Все это время ее не покидали мысли о Джареке. Холли пришла к выводу, что ее умозаключения о той ночи в хижине были ошибочными. Джарек довел ее до оргазма не из вежливос ти. Нет, он сам сгорал от страсти. Холли исполнился тридцать один год, и пусть список ее любовников был не таким уж длинным, она могла распознать раскаленную добела страсть. Она ощущала отяжелевшую плоть Джарека, прятавшуюся под его тренировочными брюками, так что он не притворялся возбужденным.

Все, что происходило между ними, было настоящим.

В досье Джарека был указан номер его мобильного телефона. Для психотерапевта считалось нормальным позвонить своему бывшему пациенту и спросить, как у того идут дела после того, как он покинул клинику. Но руки Холли дрожали, когда она набирала номер Джарека.

Он ответил с третьего раза. Услышав его соблазнительный, с хрипотцой голос, Холли разволновалась и поморщилась, ощутив, как набухли ее соски.

– Привет, Джарек, это я… м-м-м… – Она густо покраснела. – Я хотела сказать, тебе звонит доктор Мейтленд… из клиники «Фриден».

– Холли, я прекрасно узнал тебя, – растягивая слова, ответил он.

– Я звоню, чтобы спросить, как твоя сестра и ее ребенок. То есть… Я надеюсь, у них все в порядке.

Она чувствовала, что Джарек удивлен, и пожалела, что не прислушалась к здравому смыслу, который отговаривал ее от этого звонка.

– Да, у них все хорошо. Розали родилась на месяц раньше положенного срока. Она крошечная, но здоровая, и моя сестра на седьмом небе от счастья, а зять без ума от того, что в его жизни появилась еще одна женщина, – сдержанно ответил он.