В переплете Книги Знаний - [59]

- И что, всю зиму ходил без штанов? – не понял Ленон, соображая с каждым шагом все хуже и хуже.

- Да нет, это выражение такое, - смутился Гаузен. - Лучше, я тебе более понятную историю расскажу. Короче, во времена короля Клионорика… Единственного, кстати, приличного короля, о котором я слышал. У него даже кличка была «Плюсовач», потому что в его правление у всех жителей Велитии благосостояние только прибавлялось. Говорят, что при нем так сытно и привольно жилось, что голуби были как курицы, а бандиты грабили и убивали только друг друга. Кхм, но, в общем-то, история не о нем…

- А я бы послушал, - с надеждой протянул Ленон, любивший биографии выдающихся людей, которым удавалось натворить повсюду множество добрых поступков.

- Лучше в другой раз, - пообещал Гаузен, и так рассказав о короле все, что знал.

- Жил был один маг. Но вскоре ему надоело быть магом и захотелось стать воином. Тогда он раздобыл доспехи и оружие и зачаровал их на подвиги. Но не все пошло так. Его меч, который мог сражаться сам по себе, убежал, решив, что владелец ему больше ни к чему. Его щит, наоборот, был слишком предан хозяину. Его главной целью было защищать мага от опасностей, и вскоре щит перестал выпускать волшебника из дома, считая это место самым безопасным. Тогда маг решил спрятать его куда подальше. Он хитростью заманил щит в подвал, пообещав отполировать его, а сам приковал его цепями к стене. Единственное, что у него осталось из заколдованных вещей, так это магические доспехи, в которых он отправился на битву со страшным погромом, наводившим ужас на всю округу.

- Однажды я устроил в парке погром. Это была та еще недайбожечка, - улыбнувшись, вспомнил Ленон.

- А меня за такое чуть не посадили, - добавил Гаузен и пояснил. - Погром – это такой здоровенный увалень в два и больше человеческих роста. В остальном, с людьми его роднит только то, что он обожает при случае полакомиться ими.

- Какой кошмар! – ужаснулся Ленон, а Гаузен продолжил:

- Но погром оказался сильнее и разрубил зачарованные доспехи мага. Но волшебство успело сработать, и в тот же миг, как в них образовалась дыра, маг переместился домой целым и невредимым. Волшебник сильно опечалился, но все же решил отомстить за обиду и вновь собрался в поход. Но по дороге он угодил в болото и начал тонуть. К счастью, к этому времени его щит успел освободиться из подвала, догнал хозяина и вычерпал зыбкую топь до самого дна. А вскоре к магу вернулся и волшебный меч, которому ни разу не удалось сразиться. Просто от него всеразбегались, так как без владельца его невозможно было одолеть. Теперь, будучи вооружен и защищен, маг отправился на сражение с погромом. А тот уже успел сделать из доспехов мага котел и был крайне раздосадован тем, когда он клал туда вариться мясо…

- Зря он это сделал… - не поддержал Ленон, уже мало чего понимая. Он даже не стал уточнять, чье мясо варилось в котле.

- Конечно зря, - подтвердил Гаузен. - Когда погром пытался достать вилкой мясо, оно все время исчезало. Он и не знал, что в доспехах был маг, и думал, что просто победил какого-то призрака в доспехах. Когда волшебник снова появился, погром его не узнал и с презрением отверг его предложение сдаться. В трудной борьбе магу удалось прикончить погрома, заманив его в болото и отрубив голову. После этого он отправился в деревню, жители которой обрадовались новостям о смерти всем надоевшего угнетателя, и мага щедро наградили. А потом он утащил из пещеры все сокровища к себе домой…

Когда я впервые услышал эту концовку, то подумал: Вот ведь скупердяй! Все золото забрал себе, вместо того, чтобы раздать бывшим владельцам хотя бы часть! И награду от них он тоже себе присвоил. Но потом я узнал, что вся награда заключалась в том, что его лишь как следует накормили и напоили, и подумал: А, ну это меняет дело!

Но Ленон не оценил шутки друга и не засмеялся. Теперь он не только не слышал слова Гаузена, но и совсем не разбирал, куда он направляется. Он будто позабыл обо всем. Даже, казалось, о том, кто он и откуда. Юноше привиделось, что ему навстречу подошла прекрасная незнакомка в белых одеждах.

- Как тебя звать красавица? Кончита? – не удержался Ленон, прибегнув к скудным познаниям испанского языка.

– Кончиной меня называют чаще, - спокойно поправила девушка. - И разве ты не знаешь, что обычно я прихожу незваной? Хочешь отправиться со мной?

Тут Гаузен обратил внимание на то, что Ленон его совсем не слушает и уже мало чего соображает. Он едва шевелил ногами, так что Гаузену буквально приходилось волочь его на себе. Он пытался снова растрясти его, но понял, что Ленон не только не слышит его, но и вообще никак не реагирует. Неприятная мысль посетила голову Гаузена. Неужели ему придется похоронить Ленона прямо здесь?

- Ленон! Очнись! Мы еще никуда не добрались! Что я скажу Салочке? А что Лин? То, что я затащил в свой мир чужака и оставил его на погибель? Впрочем, прости меня дружище! Может, ты и чужой для всей Велитии, но не для меня… Я смеялся над твоей беспомощностью, но ты был единственным, кто вступался за меня. И ты не попрекал меня этим, не требовал ничего взамен. Как настоящий друг! Как мой единственный друг…