В паутине страха - [12]

Может, она и красавица будет, размышляла с улыбкой Лиза, заглядывая в холодильник, но с едой сегодня напряженка. Правда, можно было сварить пельмени с незаменимым куриным кубиком, пожарить картошку, а к ней открыть одну из консервных банок или приготовить что-то из замороженных полуфабрикатов – этого добра в морозилке всегда хватало, – но возиться Лизе не хотелось. Поэтому она достала тефалевскую сковородку, поджарила на ней яичницу с колбасой, сделала чай с кексом и быстренько все умяла. Осталось только навести в кухне порядок. Работа спорилась, в руках у нее все горело, мысль, что сейчас она наконец-то засядет за компьютер, подстегивала ее лучше любого другого стимула. Вполне вероятно, что им с Родионом удастся забить «стрелку» в чате. Это когда-то для Лизы слова «Интернет», «чат», «сайт», «хакер», «провайдер» казались чем-то фантастическим и недосягаемым для понимания, но стоило в доме появиться последней модели «Пентиума», семнадцатидюймовому монитору (жаль, не на жидких кристаллах), как Лиза успешно освоила компьютерные азы, причем в кратчайшие сроки. Теперь она смело пользовалась не только поисковой системой, но и компьютерным сленгом. Для нее чем-то само собой разумеющимся стало написать «имхо», что на нормальном человеческом языке обозначает «по моему скромному мнению», или сделать в конце письма приписку СU, что означало «увидимся». Тут Лиза с благодарностью вспомнила, что впервые Всемирную сеть ей открыла Вера. Она часто ее вспоминала. Вот и сейчас захотелось ее увидеть, поболтать. В последний раз они созванивались дня три назад, когда Лиза спешила поведать всем своим друзьям, что Соня родила девочку, что вес у нее три пятьсот, а рост пятьдесят сантиметров.

Вскоре кухня сверкала чистотой: посуда была перемыта, плита отчищена, кафельная плитка над раковиной блестела, пол был протерт влажной тряпкой. Часы показывали начало четвертого.

Лиза успела столько всего переделать, а Антон, между прочим, по-прежнему продолжал «висеть» на телефоне. Проходя мимо него, Лиза вновь услышала:

– Да? Ну не знаю… Ты так думаешь?

Ее терпению пришел конец!

– Антон, имей совесть! – возмутилась Лиза. – Телефон в доме для общего пользования!

– Щас, щас! – пообещал Антон. Подняв указательный палец кверху, он умоляюще попросил: – Еще одну минуточку!

– Время пошло! – пригрозила Лиза и, прежде чем плотно прикрыть за собой дверь, услышала:

– Кать, тут сестре телефон срочно нужен. Давай я тебе позже перезвоню, после девяти, когда она со своим бойфрендом наговорится?..

Обещание Антон, как ни странно, выполнил. Через минуту Лиза включила компьютер и долго с нежностью смотрела на заставку – фотографию улыбающегося Кирилла, потом с сожалением щелкнула мышкой и с первого раза (невероятно!) вошла в Сеть. Дальше все было просто – она набрала пароль и спустя несколько секунд получила доступ к электронной почте.

На ее адрес поступило два сообщения. Они были посланы автоматом, в общем, это скорее всего был обычный рекламный спам, и Лиза не стала их открывать, просто отправила в корзину. От Родиона сообщения не было. Лиза испытала легкое разочарование, но не придала этому большого значения – может, у него карточка кончилась или он занят чем-то более важным и еще не успел просмотреть почту.

Вчера у Лизы сложилось впечатление, что Родион очень заинтересован в том, чтобы их виртуальное знакомство состоялось. Да и сама она, что там говорить, подумала, что наконец-то нашелся человек, с которым можно пообщаться на интересующие ее темы, а то вон Туся даже не знает, что такое синопсис. Лиза выключила компьютер, решив перед сном еще раз заглянуть в почтовый ящик, и задумалась – теперь уже над заданным сочинением. Они проходили «Мещанина во дворянстве» Жана Батиста Мольера.

Лиза довольно быстро составила план, эпиграф решила подобрать позже и приступила к вводной части. Начиналась она так:

По преданию Людовик XIV спросил однажды поэта Буало, кто из нынешних писателей прославится в грядущих поколениях и таким образом обессмертит его царствование. Буало не задумываясь ответил: «Мольер». Король рассмеялся: «Я так не думаю».

Людовик XIV испытывал к Мольеру огромную симпатию, считал его весельчаком, балагуром, комедиантом, но никак не великим драматургом. Однако время – строгий судья – доказало, что Буало оказался прав. Среди всех писателей блистательного XVII века Мольеру была суждена самая прочная посмертная слава.

До сих пор в театрах с успехом идут его пьесы: «Тартюф», «Дон Жуан», «Мещанин во дворянстве»…

– Лиз, тебе Марк звонит.

Лиза оторвала взгляд от тетрадки. Марк? Какой Марк? Она не сразу поняла, о чем говорит Антон. Мысли ее все еще витали в семнадцатом веке при дворе Короля-солнца, но, опомнившись, она бросилась к телефону.

– Марк, что случилось?

– Ничего страшного. Не спеши падать в обморок, – успокоил Марк. – Кирилл попросил связаться с тобой. Он пытался до тебя дозвониться начиная с обеда, но у тебя то никого не было, то все время занято…

– Это Антон со своими девчонками болтает! Болтун несчастный! – в отчаянии выкрикнула Лиза, показывая Антону кулак. Тот, чтобы не попасть под горячую руку, поспешил убраться в свою комнату.