В пасти новой войны - [14]

Более тридцати лет мы не собирали таких значительных сил для борьбы с теми, кто проник в наш мир, но этот момент снова настал. Этот бой не последний, вы сами понимаете это. Не геройствуйте, помните – оставшимся будет тяжело без вас. Я всё сказала.

– Кто будет назначен стратегом? – задала вопрос Хаэра, сравнительно молодая хранительница, только вчера получившая изумрудный плащ.

– Сиана, – Мать произнесла это имя еле слышно, словно мысли вслух.

Исида подумала, что сейчас в зале начнётся хаос, но, вопреки этому, повисла мёртвая тишина. Молчание было вызвано скорее недоумением, чем согласием с решением матери ордена. Чем вызвано такое решение, что натолкнуло преподобную на его принятие, было недоступно пониманию первой дочери.

Два дня назад, сразу после того, как Сиана прошла испытание, мать Аннаа приказала заточить хранительницу, почему-то так и не приходившую в сознание, в куб. Куб был сделан из того же материала, что и стены цитаделей шестиугольника. Абсолютно не восприимчивый к магии, в том числе и к высшей, минерал из каменоломен города Нетер явился идеальным для создания стен, не поддающихся воздействию любых факторов силы. Благодаря прочности, превосходящей прочность доспехов хранительниц, он был почти не подвержен действию осадных орудий, включая исполинские киттары, способные швырять глыбы весом более десяти тонн на расстояние до десяти километров. Но недостатки этого минерала, точнее его огромный вес при сравнительно малом объёме и то, что он практически не поддавался обработке, позволяли использовать его только при строительстве укреплений. Но предшественница Матери – преподобная Хиэша, нашла ему ещё одно применение, построив идеальную темницу для существ, обладающих магией. Конечно, она не задумывалась о том, что когда-либо туда поместят одну из сестёр, но, тем не менее, это произошло. Впоследствии материал стали использовать для изготовления некоторых ячеек хранилища.

Вчера Сиана пришла в сознание. Она помнила то, что случилось с ней до мельчайших подробностей. Она не отрицала того, что Тот, кто прячется, использовал её тело как одну из ступеней для завершения цикла перевоплощений. Сиана согласилась с мнением матери, которая полагала, что это не просто ступень, а последняя из них. После этого разговора, длившегося более трёх часов, находившуюся в подавленном состоянии хранительницу решили пока держать в вынужденном заточении до принятия решения касательно её дальнейшей судьбы. Будь она простым человеком, не принадлежащим ордену, её уже давно бы лишили права на жизнь. Официальное принятие решения о её смерти было бы лишь формальностью и ничем более. Но кодекс ордена не мог позволить себе простого убийства одной из своих сестёр, тем более хранительницы, носившей изумрудный плащ.

В свете этих событий новость о том, что она будет назначена стратегом в грядущем сражении, явилась шокирующей для всех, кто услышал её. Некоторые хранительницы встали со своих мест, тем самым требуя объяснений. Так же поступил и первый страж, занимающий почётное место на одном из тронов. В отличие от других поднявшихся, он имел право словесных возражений матери ордена, чем не замедлил воспользоваться.

– Почему именно она? Преподобная. Сиана сейчас заточена в куб, и заточили туда её именно вы. Чем это вызвано я, конечно, понимаю, и полностью поддерживаю вас в этом решении. Но позвольте не согласиться с вашим назначением этой хранительницы на пост стратега. Да, она прекрасно показала себя в предшествующем сражении, тысяча серых стражей обязана ей жизнью… Но, тем не менее, то, что она всё ещё контролирует сидящего в ней, не значит, что она сможет делать то же самое и в будущем. Я думаю, что в отношении Сианы сейчас нужно решать вопрос не о назначении, а о жизни или смерти. Мы знаем, чем может грозить мирозданию рождение Того, кто прячется. Нелепо было бы предполагать, что вы не знаете того же. Я убедительно прошу вас объяснить нам, что происходит, в противном случае серые стражи не будут подчиняться избранному вами стратегу. Также спешу уведомить вас, что я самолично собираюсь присутствовать в сражении, дабы способствовать скорейшему его завершению малой кровью.

Было видно, что за маской спокойствия, неизменно впрочем, сопровождающей всех стражей, кипело негодование. За внешне уважительными словами можно было увидеть завуалированную грубость – протест решениям женщины, представляющей власть равную власти Императора, а во многих случаях и превосходящую её. Мать не могла не заметить этого, но, сделав вид, что слова были направлены не в её адрес, с безразличием отнеслась к происходящему и протянула руку, в которой на небольшой цепочке покачивался амулет в виде неправильного многоугольника.

Это была очень древняя вещь, сделанная не человеком. Вид её почему-то внушал безотчётную тревогу и, в тоже время, привлекал чем-то. Амулет познания.

– Амулет, – голос матери стал хриплым от волнения, видимо, эта вещь очень сильно действовала на тех, кому довелось взять его в руки и открыть своему взгляду.

– Вчера я решила обратиться к нему, к этой проклятой всеми вещи, – продолжила она, на её лоб скатились капельки пота, следствие крайнего напряжения, – я задала один вопрос. Явится ли Тот, кто прячется причиной гибели людей? Ответ был однозначным, впрочем, как и всегда, – нет.