В ожидании счастья - [121]

– Можно мне поговорить с ней?

– Она не выходит из комнаты Джоны.

– Тогда я поднимусь туда.

Когда он вошел, Мэгги сидела в кресле-качалке рядом с постелью Джоны. Она держала спящего сына за руку и неотрывно смотрела ему в лицо. Ее милое личико с высокими скулами было изможденным и бледным. Она страшно похудела. Она не принимала ванну, не переодевалась и не расчесывала волосы уже несколько дней.

Чувство вины, преследовавшее Джейка, усилилось, когда он ее увидел. В его душе все перевернулось.

В углу возле окна сидела Регги и шила новую накидку на диван: Хэтти и Саре не удалось удалить пятна крови со старой. Регги, обычно такая непоседа, утратила свою живость. Притихшая, она только взглянула, когда он вошел, и едва улыбнулась. Он сделал девочке знак, чтобы она оставила их с Мэгги наедине, и она собрала свою корзиночку с шитьем.

Мэгги, казалось, не почувствовала его присутствия, и только когда он положил ей руку на плечо, взглянула на него. В ее покрасневших глазах мелькнуло что-то вроде улыбки.

– Джейк, хорошо, что ты пришел.

Неужели она не знала, что он бывал здесь каждый день? Похоже, она находилась на грани нервного истощения, и не было смысла приукрашивать действительность.

– Мэгги, ты ни на что не похожа. Иди поспи, прими ванну и не возвращайся, пока нормально не поешь.

Она покачала головой:

– Я не могу оставить Джону.

– Несколько часов ничего не изменят.

– Нет, изменят.

Он мягко взял ее за руки и заставил встать.

– Я посижу с ним. И Регги тоже. Неужели ты не понимаешь, что сделаешь ему только хуже, если заболеешь сама, свалишься от изнеможения и голода?

– Не свалюсь, – запротестовала она, вырываясь. – А сейчас уходи! Я остаюсь!

Он снова с решительным видом взял ее за руки, но, увидев панику в ее глазах, отступился.

– Мэгги, когда Джона проснется, ему будет нужна полная сил и здоровая мама, которая позаботится о нем. Ты готова к этому?

Она закусила губу и опустила глаза. Он усилил натиск:

– Неужели ты не веришь, что ему станет лучше? На этот раз ее пронзила дрожь.

– Не знаю, – прошептала она и посмотрела на него с полной беспомощностью. – Просто не знаю. Мне кажется, я теряю веру.

Он прижал ее к груди, его страх был не меньше, чем ее.

– Он поправится, – сказал он с убеждением, которого на самом деле не чувствовал. Он обнимал ее, гладил по голове, слегка массировал шею, пытаясь хоть немного снять напряжение ее уставшего тела. – Он победит, Мэгги. Я знаю, победит. Ты должна верить! Джона нуждается в твоей вере гораздо больше, чем в твоем присутствии. Покажи ему, что ты веришь, – оставь его со мной и Регги хотя бы на пару часов.

– Я боюсь, – умоляющим шепотом произнесла она. Джейк поднял ей голову за подбородок, и она смотрела теперь прямо ему в глаза.

– Я побуду здесь с ним. А ты иди. Ты вернешься, когда он проснется… А теперь иди, малышка…

Мэгги позволила Эбби отвести себя в постель. Она поспала, приняла ванну и проглотила немного тушеного кролика с кусочком свежеиспеченного хлеба. Когда она вернулась в комнату Джоны, была почти полночь, но Джейк все еще находился там, а Эбби сменила Регги. Они играли в карты при притушенном огоньке лампы.

– Вот так-то лучше, – одобрительно сказал Джейк, оглядывая ее вымытое лицо, белый кушак, повязанный на тонкой талии, маленькие босые ножки и распущенные волосы.

– Мама, Джоне не хуже, – доложила Эбби. – Я дала ему немного воды, и он несколько часов спал.

Мэгги подошла к постели, чтобы лично во всем убедиться. За ней последовал Джейк, который, когда она взглянула на него, поднял брови, словно говоря: «Ну, что, я был прав?»

– Спасибо, – пробормотала она. Ее взгляд ненадолго задержался на его лице в полумраке комнаты.

Когда Абигейл нашла повод, чтобы удалиться, Джейк решил, что лучше высказать то, о чем он думает. Он должен сказать ей правду, независимо от последствий. Но когда он начал объяснять, будто он виноват в том, что Джона ранен, потому что разрешил мальчику поехать с ним, хотя и знал, как это опасно, она остановила его:

– Не вини себя, Джейк. Я не думаю, что тебе удалось бы остановить его – конечно, если бы ты не связал его.

Он улыбнулся.

– Я могу быть очень убедительным, когда хочу. Но в этом случае я был совершенно не прав. Назови это неправильным суждением, глупостью, назови как хочешь. Я пойму тебя, даже если ты меня возненавидишь.

– Ш-ш-ш. – Она приложила палец к губам и улыбнулась, пронзив его сердце. – Я никогда не смогу ненавидеть тебя. – Когда он потянулся к ней и обнял ее, она тихо продолжила: – Пойми, первое, что сделал бы Сойер, – взял бы Джону с собой. Он воспитал Джона таким и очень бы гордился им за этот поступок. Я не виню тебя за то, что мой сын смелый и решительный и готов помочь матери. Не переживай.

Она прислонила голову к его плечу. Серебряный лунный свет проникал в окно, и шелковые пряди ее медных волос блестели. Джейк провел пальцами сквозь мягкие локоны и внезапно охрипшим голосом произнес:

– Ты изумительная женщина, Мэгги Блейк.

Она отстранилась от него, когда Абигейл открыла дверь и снова зашла в комнату.

– Предупреждаю, – сказал он Мэгги с улыбкой, – она все время выигрывает.

– Вы уже уходите? – разочарованно спросила Абигейл. Мэгги было приятно, что он так быстро сдружился с ее старшей дочерью.