В ожидании счастливой встречи - [41]

— Про индюка я знаю, а лошадь при чем?

— Голова большая. А этой Натке я дам… — погрозил Иван Иванович, — разве я ей велел сюда тебя посылать… Дуреха. Но девка хорошая. Начало топить, так два дня из котлована не снималась. Знаешь, Валерий, на свищ напоролись, хлынула вода… Ну, ладно, — унял себя Иван Иванович. — Ты лети в мастерские, насосную собирай, там тебя ребята ждут, а я сбегаю трубы вырву на базе.

Иван Иванович уже было отбежал, но вернулся.

— Не женился?

— Нет, рассохлось.

— Чего так? Свет клином на твоей Таньке не сошелся. Вон Натка чем не пара. Сохнет по тебе. Вижу.

— В родню набиваешься. Ничего не выйдет.

— Я набиваюсь? Да шалопаев тут вон сколько, каждый день серенады брякают. Отец уж струны собирается оборвать — спать не дают… Смотри, Валерка, головой отвечаешь за насосную. — И Иван Иванович побежал…

Работа

Монтажники встретили Валерия недобрым молчанием. Валерий опешил: «Утонул кто, что ли?»

— Проженихался, — только и сказал Егор. — Ступай переодевайся, вырядился. Тебя ведь послали, Котов, на котлован как самого надежного, а ты затопил его.

— Я-то при чем? — вспылил Валерий.

— Конечно, ты ни при чем, тебя не было. Натка там юбкой воду отчерпывала. На фронте, знаешь, за дезертирство — к стенке.

— Ну, ты даешь!..

— Запряг, что ли, — нукаешь. Если кишка тонка, мог бы…

Эти слова больно хлестнули Валерия. Действительно, надеялись.

— Дело не в премии, незаработанные деньги что считать. Две ночи выскребались из котлована, чуть было экскаватора не лишились. Это только Натка с Иваном Ивановичем за тебя в драку. Как же, изобретатель, подсказал взрыв — гений. Ребята тут кран на одной ноге переставили, «разутую» машину подняли, двое суток в воде хлюпались, никто не заикнулся отгул просить…

— Прости, Егор Акимович, простите, ребята, — посерев, сказал Валерий, — потянуло меня…

Никто другой, лишь вот эти люди имеют право спросить с него и, если понадобится, судить его по всей строгости, судить своей совестью.

Вглядываясь в своих товарищей, он увидел, как осунулись их лица за эти три дня, и стыд полоснул горло. Валерий опустил голову и тихо сказал:

— Я отработаю, ребята. Я что-то не учел…

— Ну ладно, Валерка, иди в бендежку, мою робу надевай.

— Валенки за шкафчиком, братуха. Что баланду травить. — За спиной хлюпнули носом.

И Валерию полегчало — ребята простили. Простить-то простили, а котлован затопило.

— Ты что, куропаток считаешь? — К Валерию подошел Петро Брагин. — Лучше, скажи, знало начальство, главный инженер, что природа может преподнести такую фигулю? Что насосные могут понадобиться? Зря, что ли, хлеб едят. Технарей в два этажа сидит, а работаем как в темном лесу…

— Ну, что кричать, махать руками… — Валерий уже пошел к двери, как его окликнул Егор Жильцов:

— Котов и ты, Брагин, тоже иди сюда. Чем утеплять трубы будем? Два раза в день взрывать, перетаскивать насосную — какая стекловата удержится, войлок не удержится. Подумали?

— Думаем, а как же, — ответил Петро, — ломаем голову, аж коленки трещат. Я бы вместо всей этой муры, — пнул он ящик со стекловатой, — трубу с горячей водой пробросил рядом с холодной, был бы толк, в паре не замерзнет. Можно войлоком, мешковиной поверх обмотать, сто лет износа не будет.

— Если Иван Иванович трубы раздобудет, — не то согласился, не то возразил Жильцов.

— Будет солома — будут матрасы, будет вода — будет баня… — скаламбурил Брагин.

— Баня будет, всем будет. Был начальник стройки, поглядел на нашу «самодеятельность», обещал баню… Не бузи ты, Петро. Бери бульдозер и шпарь на реку, — на ходу уже сказал Егор…

Иван Иванович вернулся часа через полтора с трубами, и сразу по всем углам послышался его голос.

— Бросьте вы с этим краном возиться, — наседал он на слесарей. — Валерка, ну что ты как по бродвею разгуливаешь. Конкретно чем занимаешься?

Иван Иванович подтолкнул Валерия к будке. Сам проворно вошел и захлопнул дверь. Постоял, подул на руки, смел рукавом со стола крошки, достал из-за пазухи захватанный руками ватман.

— Размеров тут нету, не знал, какие трубы добуду.

Валерий навалился животом на стол и долго всматривался в чертеж, а Иван Иванович тем временем заматывал бинтом палец. Валерка поднял глаза от ватмана.

— Давай помогу.

Иван Иванович подставил палец:

— Затяни потуже.

— Могу и совсем ножовкой отмахнуть. Только чем будешь указывать.

— Вам укажешь, — Иван Иванович присел на лавку. — Изучил? Ну дак когда агрегат будет готов?

— Что выкроишь из твоих труб? По этому чертежу сколько их надо, а ты сколько привез? Другой мужик больше на себе унесет. На спутник и то не хватит, — Валерий свернул ватман.

— Погоди, погоди…

— А что годить, ты и сам видишь.

— Я-то вижу, ты вари, еще привезу. Слушай, Валерий, сделаем сброс в одну «нитку», котел можно уменьшить; по рогожке тяни ножки…

— Я бы вовсе не стал делать этот водогрейный котел, сколько убьем времени. Таскаться с этим котлом, кочегарить его, ну его к шуту, где трубы на него?

— Так что ты предлагаешь? Стройку закрыть? Соображаешь. Ты давай, Валерка, сам настраивайся и ребят настраивай.

Иван Иванович как-то сразу обмяк, прикрыл рукой рот.

— Пошли, — сказал он устало, — а то тут в тепле глаза, холера, сразу слипаются.