В отрыве - [24]

Очень хотелось пройти мимо. Просто-напросто было страшно, что меня убьют, даже не попытавшись обезоружить и арестовать. За этими мыслями я совершенно забыл о моральной составляющей дела. Перед этим я постоянно задумывался о том, что собираюсь совершить убийство. О том, что это не просто преступление, а большой грех, и что не известно, как я смогу после этого жить. Мои моральные принципы не позволяли мне спокойно отбирать жизни, как это делал тот же Колян и многие другие ребята, с которыми я повстречался на Точке. Я понимал, что Карпов-старший — монстр, что это враг, что убив его, я спасу, возможно, многие жизни. Я приводил себе в пример солдат, которым приходилось убивать на войне. Убивать ради жизни. Но это всё не сильно помогало. Я помнил, как не смог добить младшего Карпова. Боялся ли я, что у меня дрогнет рука? Возможно. Но и Карпов-старший был не таким, как его сын. На его совести была кровь Ольги и Железняка. А это тоже много значило. Порой я даже затруднялся ответить, чего мне хотелось больше: спасти тех, кто был со мной, или отомстить за тех, кого я потерял?

Но все эти размышления отступили в момент, когда пришло время действовать. В эту секунду в моей голове была только одна мысль: убить и убежать!

«Убить и убежать», — повторяя это как мантру, я подошёл к Карпову-старшему и достал пистолет.

Всё произошло как во сне. Никаких терзаний совести, никаких сомнений, простые быстрые движения. Достал пистолет. Направил ствол в лоб, глядя Карпову прямо в глаза. Нажал на спусковой крючок, не проронив ни слова.

Раздался негромкий щелчок. Осечка. Я быстро нажал ещё раз. Снова щелчок. И снова.

Карпов неприятно улыбнулся. Он нисколько не испугался. Его охрана не предпринимала никаких попыток меня скрутить. Это превратилось в какой-то сюрреализм, я на автомате нажал на спусковой крючок ещё раз. Снова щелчок.

До меня потихоньку стало доходить, что происходит. Я быстро огляделся по сторонам. Со всех сторон на меня смотрели здоровые вооружённые мужики. Вариантов убежать не было.

Я не мог понять, какое из чувств меня захлестнуло больше злость или обида? Или разочарование? Так или иначе, я констатировал печальный факт: меня подставили.

Возникло желание врезать рукояткой пистолета по наглой улыбающейся морде Карпова. Но кое-как сдержался. Остановило понимание того, что пуля прилетит в меня, возможно, до того как я раскрою череп этому упырю.

Один из охранников, возможно, уловив мои настроения, довольно аккуратно забрал у меня из рук пистолет, чему я особо не противился по причине бесполезности этого занятия.

— Ладно, посмеялись и хватит, — старик резко перестал улыбаться. — Ты понимаешь, что я могу тебя сейчас убить?

— Хотел бы убить, убил бы давно, — огрызнулся я.

— Действительно, не дурак. Хотя… — глава красного клана снова неприятно ухмыльнулся. — Развёл тебя Герасим как школьника.

Я мысленно внёс Герасима в свой персональный чёрный список и поклялся при первой же возможности внести его в свой кос-лист. А потом подумал, что такой возможности у меня, может, уже и не будет.

— Приехал ты, пацан, — подтвердил мои опасения Карпов.

«А может просто броситься на него, вцепиться в горло и загрызть? — мелькнула у меня в голове шальная идея. — Шансов немного, но хоть что-то. При удачном раскладе как минимум за Ольгу и Железняка отомщу».

Карпов словно прочитал мои мысли.

— Ты сейчас, главное, глупостей не наделай с перепугу, — видимо, на всякий случай предупредил меня главарь красного клана.

Я посмотрел на него с максимальным презрением, какое только мог изобразить на лице. Уж что-что, но страха у меня точно не было. За последние сутки, проведённые на Точке, я пережил столько всего, что несколько мужиков с пистолетами могли меня насторожить, озадачить, но никак не напугать. Эта моя метаморфоза меня здорово удивила, но факт был на лицо: я их не боялся.

— Как думаешь, почему я тебя оставил в живых?

Я обратил внимание на то, что Карпов сказал эти слова немного странным тоном, словно говорил не с врагом, а с приятелем. Будто мы просто о чём-то мило беседовали.

— Система запретила меня трогать? — высказал я предположение.

— Ты слишком большого мнения о себе. Хотя… — показалось, что старик посмотрел на меня с неким уважением. — Должен признать, что ты парнишка с яйцами. А сын рассказывал, что ты ссыкло.

— Что? — от такого несправедливого обвинения я громко расхохотался. — Это он ссыкло! Я его потому и не смог на дуэли убить, что он расплакался как баба! Ползал на брюхе, просил ему жизнь сохранить!

Я смеялся искренне, возможно, это было нервное.

— Давай ближе к делу, — старшему Карпову не понравилось, как я высказался про младшего. — Я задам тебе несколько вопросов. И исходя из ответов приму решение, оставлять ли тебя в живых. Поэтому постарайся отвечать искренне и вежливо!

— Ты уже принял решение, поэтому давай без прелюдий, — я тоже решил показать свою серьёзность.

— Можно и без прелюдий. Быстрее к ужину перейдём, — старик усмехнулся. — Я в курсе, что ты хочешь создать клан, что у тебя даже есть для этого артефакт. Знаю, многие хотят его у тебя забрать, что немудрено — вещь редкая. Мне известно, что ты получил от Системы особый дар и можешь делиться им со всеми членами своего клана.