В окружении Гитлера - [2]

Порой создается впечатление, будто те или иные биографии Гитлера пишутся для того, чтобы затушевать действительную картину «третьего рейха», показать, что якобы Гитлер, и он один, повинен во всем случившемся. Дескать, Гитлер был той самой «гримасой истории», которая может застать врасплох любой народ, а вовсе не порождением известных стремлений и программ, которые в менее дегенеративной форме нетрудно отыскать произведениях многих немецких политиков и публицистов XIX века, когда Германия добивалась господства над Европой.

К тому же частенько забывают, что «третий рейх» был на самом деле не просто идеальным полицейским государством, но, с точки зрения морали, представлял собой безбрежное грязное болото, в котором беззаконие и вырождение не оставили от нравственности камня на камне. Гитлеровский партийный аппарат прогнил до мозга костей, общество, заведенное в тупик, было поражено коррупцией и отдано во власть низменных инстинктов. За фасадом «гармонии и порядка» прятался бездушный Содом, рабы которого выступали законодателями своеобразного кодекса аморальности и распутства.

Со всей откровенностью рассказывает об этом сенсационная в известной мере работа Ганса Петера Блойеля, срывающая маску с «теории и практики морали в третьем рейхе». Книга эта, написанная на основе множества документов, воспоминаний, писем и архивных материалов НСДАП,[1] повествует лишь о том, что происходило в границах «третьего рейха», который многим его тогдашним жителям — такова была сила воздействия пропаганды Геббельса! — казался оазисом строгой морали, едва ли не монашеской дисциплины и гражданской нравственности.

Своей работой Блойель расправляется с этой легендой, показывая, что дурной пример шел сверху и заражал всю гитлеровскую партию — вплоть до последней ее ячейки. Пьянство, прелюбодеяние, фактическое многоженство гитлеровских функционеров, продажность и коррупция, сексуальная извращенность и иные аморальные действия были в порядке вещей и не подлежали никакому наказанию при условии рабски слепой преданности Гитлеру.

На все эти мерзости «своих людей» Гитлер смотрел сквозь пальцы и никому не позволял вмешиваться. Блойель приводит малоизвестное выступление Гитлера перед узким кругом самых близких ему сотрудников весной 1933 года (а стало быть, еще в период становления рейха), когда он обещал «дать Германии величие». Вот как он говорил, предсказывая, что с «буржуазной моралью» будет покончено:

«Когда мы превратим немцев в великую нацию, у нас будет право подумать также и о себе. Нам незачем подлаживаться к мещанским фантазиям о чести и репутации. Мы можем сказать этим господам, у которых были «хорошие детские», что будем открыто и с чистой совестью делать то, что они делали тайком и с нечистой совестью…»

И он сдержал свое слово. Блойель цитирует также высказывание Гиммлера, по утверждению которого Гитлер заявил ему, что после победоносной войны намерен официально ввести в «третьем рейхе» двоеженство. Такое право должно было сначала распространяться только на героев войны, а потом уже стать «поощрением для отличившихся на службе народу и государству». Для партийной элиты оно и так стало бы во многих случаях лишь узаконением фактически существовавшего двоеженства. Ни для кого не было секретом, что Гиммлер, скажем, имел две семьи и жил на два дома, как, впрочем, и Мартин Борман.

Частную жизнь гитлеровских бонз, говорит Блойель, можно сравнить лишь с историей печально знаменитого рода Борджиа. Когда критиковали разнузданный образ жизни колченогого Геббельса или закоренелого алкоголика Роберта Лея (руководителя так называемого трудового фронта), Гитлер отчитывал «доносчиков».

Мы еще не забыли тех лозунгов рейха, которые повергли Европу в недоумение: «Германская женщина не курит, не пьет и не красит губы. Германская женщина рожает детей и повинуется фюреру». Те, кто сочинял эти лицемерные лозунги, в своем кругу держались куда откровеннее. Стоит напомнить об этом, как это делает раскритикованный в ФРГ Блойель, если время изгоняет из человеческой памяти один за другим исторические факты. И естественным следствием такого морального разложения тогдашнего германского общества стали затем преступления «третьего рейха» против человечества.

Сущность Гитлера (и гитлеризма) тоже легче понять на фоне эпохи, в которую он дозревал как политик и политиканствовал как демагог. Тем не менее на Западе много еще пишут о загадке Гитлера и о неудачных попытках раскрыть ее. Не разгадал загадку Гитлера и бестселлер 1973 года — «Гитлер» Иоахима Феста, предыдущая книга которого «Облик третьего рейха» была благожелательно встречена критикой и читателями.

Этот объемистый том («Гитлер»), наверное, долго еще будет притягивать к себе внимание. Концепция книги по меньшей мере спорна, поскольку автор стремится средствами, которые не могут не вызвать протеста, очеловечить Гитлера, представив его политиком динамичным и прибегавшим к смелым, хотя и достойным, по мнению самого Феста, осуждения методам.

Конечно, можно со спокойной совестью отмахнуться от рассуждений Феста, раз уже весь мир, включая значительную часть немецкого народа, давно вынес Гитлеру обвинительный приговор. Нюрнбергский процесс и его обоснования, подписанные судьями, представлявшими четыре державы антигитлеровской коалиции времен войны, были, есть и останутся документом нашей эпохи, рисующим в истинном свете гитлеровские преступления и их политическую подоплеку.