В оковах тишины - [23]

— Может, пойдём обратно, — предложил Роман.

— Не успеем, — неуверенно сказала Эвра. — Дагры перекроют нам путь.

Эвра посмотрела на небо, и до Романа дошло, что солнце совсем скоро скроется за горизонтом. Казалось, с момента начала сражения не прошло и десяти минут, но позади осталось уже несколько часов. Они молча продолжили путь, стараясь идти тихо и незаметно, и только лишь скрип сухих прутьев и листьев под ногами выдавал их присутствие.

Они бродили до самой темноты, пока не наткнулись на глубокий овраг.

— Давай здесь, — сказал Роман.

Они спустились вниз и тщательно укрыли себя хворостом. Роман лежал в одних штанах и никак не мог согреться. Эвра легла поближе и прижалась к нему, согревая своим теплом.

— Я ведь утонула, да? — шёпотом спросила она. — Как ты спас меня?

— Меня научили помогать… тем, кто утонул, — ответил Роман.

— Где тебя научили этому? — удивилась она, а потом вдруг ойкнула и приложила ладонь ко лбу.

«Ты не должна была спрашивать это», — забеспокоился Роман, с трудом разглядев её лицо в свете луны.

Эвра морщилась от боли. Он поразился тому, насколько сильной у неё была связь с магией старейшин. Ему не хотелось проверять, к чему приведёт её бессмысленное любопытство.

— Неважно, — поспешно сказал Роман. — Нам надо отдохнуть и набраться сил. Завтра мы должны вернуться домой.

Эвра коротко кивнула и дала себя обнять. Она почти сразу провалилась в сон. Роман с досадой подумал, что их одежда не успела высохнуть, однако, за неимением выбора, пришлось спать так. Оставалось надеяться, что холод не добьёт их за эту ночь.

Глава 8

За ночь Эвра стала такой горячей, будто её поразила болезнь. К счастью, Роман напрасно волновался: она спала как младенец, а утром была бодра и полна сил. Роману, в отличие от неё, всё время приходилось разминать руки и ноги, чтобы разогнать кровь в конечностях, и оттого он чувствовал себя невыспавшимся и разбитым.

Они разумно решили возвращаться обходным путём. Ориентируясь по солнцу, Роман и Эвра сделали большой полукруг и направились в ту сторону, где должно было находиться поселение. Иногда они останавливались, притаившись за кустами или в тенях могучих деревьев, но лес безмолвствовал — это была особенная тягостная тишина, которая не пугала, но настораживала.

Ступив на знакомые, местами заросшие, тропы, они перешли на быстрый бег. Совсем скоро они вышли на просеку, ведущую к южным воротам поселения, и помчались не скрываясь. У входа их встретили дежурные, которые тут же привели трёх командиров.

Только после того, как Роман рассказал подробности о битве в лесу, ему дали возможность спросить о выживших.

— До вас пришло шестеро, — сказал один из командиров, а потом добавил: — Из вашего отряда вернулись только вы.

— Это… это ужасно, — сдавленно произнёс Роман.

Эвра не сказала ничего — она лишь сдержанно кивнула и отвернулась. В эту минуту Роман в полной мере ощутил, каким уставшим, голодным и грязным он сейчас был. Ужасно хотелось помыться, поесть и поспать. Похоже, командиры прекрасно видели состояние Романа — никто не стал его больше задерживать. Роман с чувством выполненного долга схватил Эвру за локоть и увёл за собой.

— В детстве мама рассказывала, как убивала дагров, — вдруг заговорила Эвра, смотря себе под ноги. — Раньше они сильно мешали охотиться.

— Она часто сражалась?

— Да, — ответила Эвра. — Но никогда в её историях дагров не было так много, как вчера.

— Дагры не устраивали засады? — удивился Роман.

— Нет! — воскликнула Эвра. — Я трижды сражалась с ними, и мы всегда гнали их прочь!

— Вы не нападали на них специально?

— Наш отряд натыкался на них случайно, как и они на нас, — замотала головой Эвра. — Да, иногда кто–то умирал, но нас всегда было больше.

«Что–то определённо изменилось», — задумался Роман.

— Где сейчас твоя мама? — осторожно спросил он.

— Она умерла.

Роман впервые видел на лице Эвры столько грусти. Она подняла взгляд и недоверчиво посмотрела на Романа, словно хотела признаться в чём–то, но опасалась его реакции.

— Говори, — тихо произнёс он.

— Там, у реки, когда ты вытащил меня, мне стало страшно, — призналась Эвра. — И… и мне страшно сейчас. Я не хочу умереть как мама.

До него неожиданно дошло, что что–то изменилось в ней. Она стала испытывать чувства, которые всё это время были спрятаны глубоко внутри. Неужели ментальная магия ослабла?

«Это всё из–за клинической смерти?» — задумался он.

— Мне тоже страшно, — сказал Роман, остановившись и схватив её за плечи. — Но мы уже дома. Нам просто надо немного отдохнуть. Всё будет хорошо.

Она согласно закивала и доверчиво улыбнулась. Он проводил Эвру до её двора и отправился в свой барак — нужно было привести себя в порядок.

Как прибывшему солдату, Роману удалось получить две порции еды ещё до начала ужина. Он сидел в обеденном зале в полном одиночестве, уплетая вторую тарелку каши с мясом. Его мысли крутились вокруг пропавших членов отряда. Роман не стал хоронить товарищей раньше времени и давал им шанс: каждый из них мог вернуться в любой момент.

Роман пытался понять, влияла ли магия старейшин на его настроение, но не ощущал никаких изменений: он по–прежнему чувствовал злость, тоску, страх, вину и стыд. Возможно, было бы удобно избавиться от всех отрицательных эмоций и смотреть на мир сквозь розовые очки, но тогда можно ли будет называть себя человеком?