В одну реку - [37]

Рихтер выбежал из камеры, а Люциус все не мог поверить, что ему дали передышку.

Молодой человек осторожно приблизился к нарам и, отводя глаза, натянул на Люциуса простыню. Потом отступил и достал палочку.

- Фините инкантатем.

Люциуса согнуло, словно внутри повернули какой-то механизм. Он резко сел и, прижимая к груди простыню, тяжело и рвано дышал, незаметно вытирая выступившие слезы. В руку ему ткнулся стакан. Как кстати.

- Спасибо.

Напившись, Люциус смог справиться с приступом тошноты и паники и вопросительно посмотрел на мальчишку: что дальше? Тот уже протягивал Малфою собранную с пола одежду. Отвернуться он не сообразил, или это было запрещено, и Люциус поспешно и неловко оделся. И, только застегнув мантию на последнюю пуговицу, поинтересовался:

- Что будет с ребенком?

- Подкинут в приют.

- Ясно.

- Он обычно не связывается с женщинами, поэтому это редкость.

- Ясно.

Люциус пытался реагировать. Ему страшно было отпускать мальчишку, не потому, что он боялся возвращения тюремщика, а потому что не хотел снова остаться один. Парень, словно что-то чувствуя, так и остался стоять посреди камеры, и они молчали довольно долго, пока дверь снова не распахнулась и ворвавшийся Рихтер не набросился на своего помощника, сбив его с ног и принялся избивать.

- Ты, недоносок! Да как ты смел! Рожает, значит?

Мальчишка не сопротивлялся; прикрываясь руками и уворачиваясь от кулаков, он пытался оправдываться:

- Откуда я знал… Она орала, как резанная…Я думал…

Но его не слушали.

- Думал? Знаю я, что ты думал, мне эта тварь все рассказала! Как ты уговаривал ее притвориться, что она рожает. Сколько он заплатил тебе? Когда вы успели сговориться?

- Оставьте ребенка, не сходите с ума. - устало вмешался Люциус.

Рихтер оторвался от Теда и повернулся к нему.

- Что вы пообещали ему, ваша светлость? Денег? Другую работу? Или, может быть то, чего не досталось мне?

- Вы помешались, Рихтер. Отпустите мальчишку, пусть умоется. В этой камере и так много грязи, не хватало еще пятен крови и лужи слез.

- Уматывай, и чтобы я тебя тут близко не видел!

Рихтер за шиворот выкинул помощника из камеры и вернулся к Люциусу.

- Что, ваша светлость, поторопились одеться? А зря. Палочка все еще у меня.

- Уже утро.

- Согласен, сегодня мы уже ничего не успеем, да и не хотелось бы торопиться, но день пройдет быстро. Скучайте по мне, ваша светлость. А пока у вас есть время подумать. Я все еще готов дружить.

Пакостно улыбнувшись, Рихтер вышел и задвинул гремящий засов. Люциус подождал немного, но дверь оставалась запертой. В коридоре слышны были голоса охраны, крики заключенных, брань. Тюрьма просыпалась, и Люциус, выкинув из головы все мысли, просто лег на нары, глубоко вздохнул и расслабился: теперь можно было засыпать.

Люциус проспал до самого вечера. Просыпался, когда приносили еду, пил воду, жевал крошащийся хлеб и засыпал снова. Наконец, организм, похоже, восстановил силы, выпитые вчера дементорами. Поднявшись и пожалев, что не может умыться, Люциус молча смотрел, как незнакомый охранник левитировал перед собой поднос с ужином и сверток серой материи. Натягивая под взглядом охранника принесенную тюремную мантию, Люциус снова ощутил панику, но взял себя в руки: выхода все равно не было, следовало вспомнить заповедь Малфоев: «Не можешь победить - постарайся уменьшить ущерб», вот только в данном конкретном случае уменьшение ущерба означало потерю самоуважения и никак не устраивало лорда. Но выбора получше ему никто не предлагал.

Понимая, что силы нужно поддерживать, Люциус заставил себя проглотить несколько ложек водянистого и пресного картофельного пюре и запил их водой, прогоняя ужасный вкус. Привыкайте, ваша светлость, здешний тюремщик не станет выдумывать несуществующих болезней, чтобы улучшить ваш рацион. Люциус серьезно опасался, что если он продолжит сопротивляться «благодетелю», его могут вообще перестать кормить. Вернувшийся охранник забрал поднос и вышел, а Малфой лег на нары. Он старался ни о чем не думать, в ожидании визита нового хозяина его жизни или дементора. Впрочем, сейчас он предпочел бы второго.

В камеру потянуло холодом, мысли снова стали тоскливыми, но Люциус даже обрадовался: Рихтер не сунется сюда не отогнав дементора, поэтому можно спокойно кутаться в ледяную простыню и снова вспоминать Лорда. Сейчас даже змееподобное лицо Повелителя казалось почти родным. Воистину - все познается в сравнении.

Люциус успел вспомнить собственную свадьбу, снова переживая почти забытое унижение, как почувствовал, что дементора рядом нет. Выпутавшись из простыни, он сел, глядя на открывающуюся в темноте дверь. Тед осторожно проскользнул внутрь и прошептал:

- Ваша светлость, вы не спите?

- Нет.

На колени к Малфою что-то упало.

- Он сегодня не придет. Мегги все-таки рожает, а потом он поедет в Лондон, в приют. Дементор ушел. Вы можете спать.

- Спасибо, Тедди.

Молодой человек поспешно вышел и задвинул за собой засов. Люциус пошарил рукой по простыне и нащупал какую-то пластинку. Понюхав, он зажмурился от удовольствия: мальчишка принес ему шоколад! И пусть кусок сладкой плитки был небольшим, обломанным и явно дешевым - Малфою он показался слаще всех конфет, которые он пробовал до этого, и сразу же вернул съеденные дементором силы. Заставив себя не проглатывать все, Люциус с сожалением вздохнул и спрятал остатки под матрас: вряд ли ему перепадет еще один такой же подарок, а дементоры, в отличие от шоколада, исправно появлялись каждый день. Призвав на голову мальчика благословение Мерлина, Люциус лег снова и теперь уже крепко уснул.