В обличье вепря - [2]
Страна, которая их все еще разделяет, — место случайных и непредсказуемых метаморфоз. Те районы, что подальше от моря, полнятся пророчествами, и трансформации предсказаны заблаговременно. Здесь братья оказываются дядями [37], женщины могут стать мужчинами, а мужчины претворяются в суровую породу рек, бредут в воде по пояс и стоят, обтекая, на берегах, рожденные минуту назад, но уже взрослые [38]. Местность с каждым шагом становится все уже. Ее координаты привязаны к их ничем не ограниченным телам и к тому, что они делают. Те, кто здесь погибнет, сделают это по чистой — счастливой — случайности [39] или же по неосторожности [40].
Но сыновья Эака должны выжить, чтобы родить Ахилла и Тевкра [41], так же как и сын Акрисия должен в свою очередь стать отцом пройдохи Одиссея [42]. Почва сомкнётся, и неразлучные соратники останутся порознь — один в земле живых, другой в земле мертвых [43]. Они слышали свое будущее в песнях зимородков и ворон; песни эти звучали как приказ [44].
Каждый из них теперь — самостоятельный анклав в этой лоскутной стране. Их тела — царства, которые вступают в союз с соседями и соперниками. Некоторые слились давным-давно, как близнецы в утробе [45], без малейшего зазора, замкнутые на себе, как будто заключенные в яйцо [46]. Бог войны исходит воплем, но сын его сбежал [47]. «Арго» уплывает прочь от царства и царского достоинства, ради обретения которых он и был построен [48]. Капитан его уже никогда не вернется [49].
Они — свершители подвигов, к коим сами же себя приговорили, и других, которые еще ждут их впереди. Их шаги сотрясают дубы до корней и вызывают оползни и небольшие грозы. Стада спасаются бегством, овцы выкидывают приплод. Они продавливают известковые каверны, скрытые глубоко под землей, и скользят над лужайками гелиотропов, не шелохнув ни единого стебля. Прошлое и будущее служат им вместо доспехов.
Взгляните: холмы Тайгета и Эриманфа опустели, молчание царит над равнинами Элиды и Фессалии. Они ушли, оставив за собой сейсмическую тишину. Значимость свою они несут как броню, она окружает их хрупким гало; эти жизни нельзя не разыграть по правилам. Скучная выйдет встреча, когда в конце концов они бросят взгляд на другой берег залива и поймут, что можно скинуть заскорузлую смыслами кожу.
Уже почти на месте.
Они принадлежат к поколению Геракла: только им дано собираться вот так, в роскошной протяженности момента. Их сыновья поубивают друг друга под стенами Трои. Они знают об этом, знают и о том, что их история будет переврана прямо на месте, предана одним из их числа и превратится в политику [50]. Здесь они забудут о своих печалях: о том, что сброшенные доспехи придется надевать снова, что имена их разойдутся на дешевые побрякушки эпитетов, что по возвращении их будут ждать все те же судьбы, терпеливые, как паромщики у переправы, и сварливые, как вдовы. Холмы не сдвинутся с места, и лодки останутся на берегу.
Некоторые из них не оставят после себя почти никакого следа, будто чиркнули стилосом по размягченной глине, которая сейчас пружинит у них под ногой и толкает их дальше, застыв причудливым рельефом в набежавшей тишине. Для некоторых ничего иного не будет [51]. Для других росчерк пера на поверхности папируса вызовет к жизни запутанные родословные и безумные последовательности событий, которые отправят их странствовать по морям от Аргоса и до самой Колхиды [52], погонят их прочь от колодца, отравленного телом Хрисиппа, или заведут в лабиринт, построенный их же собственными сыновьями. Их кожа блестит в отсветах пламени, горящего на разных алтарях, их тени сражаются между собой. Но эти темные спарты [53] не равны сами себе; они — соревнующие друг другу вероятности [54].
Грядущие судьбы цепляются за них, из этих цепких объятий им пришлось выскользнуть, чтобы пуститься в путь, и горланить что есть мочи про нынешнюю, общую цель, чтобы оглушить самих себя — и голоса грядущих судеб. Приближаясь к месту сбора, они выкрикивают собственные имена тем, кто пришел раньше, чтобы те их запомнили.
…Евтимах, Левкипп, Анкей, Эхион, Терсит, Антимах, Панопей, Ификлей, Афарей, Евипп, Плексипп, Еврипил, Протой, Комет, Прокаон, Клитий, Иппофой, Иолай, Тесей…
Их услышат здесь, в первый и в последний раз [55]. Те, кто останется в живых, будут вспоминать эти восклицания как истинное начало охоты. Крик следует за криком, покуда все их имена, вместе взятые, не воздвигают призрачный воздушный купол, в котором все они найдут укрытие от бегущей по пятам судьбы, будь то изгнание на лежащие прямо сейчас в поле их зрения острова [56], или смерть в горах, вздымающихся по ту сторону пролива [57], или бегство из Трахина, которое приведет в Эхалию [58] — при полном осознании того, что все великое осталось в прошлом [59].
…Пирифой, Энесим, Иппофой, Алкон, Скей, Дориклей, Евтихий, Букол, Ликет, Еврит, Иппокорист, Евмед, Алкин, Доркей, Себр, Энарофор, Ификл, Акает, Пелей, Линкей, Ид, Адмет, Амфиарай, Подарг, Токсей, Исхеполид, Харпалей, Кастор, Полидевк…
Диск брошен, запущен на такую высоту, что ему потребуются десятки лет, чтобы упасть обратно. Прекрасный Иакинф
В своем дебютном романе, в одночасье вознесшем молодого автора на вершину британского литературного Олимпа, Лоуренс Норфолк соединяет, казалось бы, несоединимое: основание Ост-Индской компании в 1600 г. и осаду Ла-Рошели двадцать семь лет спустя, выпуск «Классического словаря античности Ламприера» в канун Великой Французской революции и Девятку тайных властителей мира, заводные автоматы чудо-механика Вокансона и Летающего Человека — «Духа Рошели». Чередуя эпизоды жуткие до дрожи и смешные до истерики, Норфолк мастерски держит читателя в напряжении от первой страницы до последней — описывает ли он параноидальные изыскания, достойные пера самого Пинчона, или же бред любовного очарования.
Первый за двенадцать лет роман от автора знаменитых интеллектуальных бестселлеров «Словарь Ламприера», «Носорог для Папы Римского» и «В обличье вепря» — впервые на русском!Эта книга — подлинный пир для чувств, не историческая реконструкция, но живое чудо, яркостью описаний не уступающее «Парфюмеру» Патрика Зюскинда. Это история сироты, который поступает в услужение на кухню в огромной древней усадьбе, а затем становится самым знаменитым поваром своего времени. Это разворачивающаяся в тени древней легенды история невозможной любви, над которой не властны сословные различия, война или революция.
Аннотация от издательстваВпервые на русском — монументальный роман прославленного автора «Словаря Ламприера», своего рода переходное звено от этого постмодернистского шедевра к многожанровой головоломке «В обличье вепря». Норфолк снова изображает мир на грани эпохальной метаморфозы: погрязший в роскоши и развлечениях папский Рим, как магнит, притягивает искателей приключений и паломников, тайных и явных эмиссаров сопредельных и дальних держав, авантюристов всех мастей. И раздел сфер влияния в Новом Свете зависит от того, кто первым доставит Папе Льву X мифического зверя носорога — испанцы или португальцы.
Сезар не знает, зачем ему жить. Любимая женщина умерла, и мир без нее потерял для него всякий смысл. Своему маленькому сыну он не может передать ничего, кроме своей тоски, и потому мальчику будет лучше без него… Сезар сдался, капитулировал, признал, что ему больше нет места среди живых. И в тот самый миг, когда он готов уйти навсегда, в дверь его квартиры постучали. На пороге — молодая женщина, прекрасная и таинственная. Соседка, которую Сезар никогда не видел. У нее греческий акцент, она превосходно образована, и она умеет слушать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.