В нужное время в нужном месте - [25]

– Да.

– Какая прелесть! Все было так стильно, строго, со вкусом… А какое шикарное погребальное платье подобрал мне Маратик! Оно так мило гармонировало с обивкой гроба.

– Ладно. Дальше-то что было?

– Я решила не отдавать им этот череп. Сказала, что не помню, какой принесли последним, они же без номеров… Сказала, что не знаю никакого бомжа и что ни разу не была ни в каком привокзальном кабачке. Предложила им взять все черепа. Мол, потом выберете, который вам нужен. Они согласились. Я дала им мешки из кладовой. Бандиты стали запихивать черепа в мешки и относить их к берегу. У нашего причала их, кажется, дожидался катер.

Потом один из них вытащил револьвер, начал взводить курок… Я сказала, что не хочу, чтобы в меня стреляли, что всю жизнь мечтала покончить жизнь самоубийством. И попросила дать мне такую возможность.

Мне протянули взведенный револьвер, но я ответила, что хочу из собственного оружия. Бандиты жутко напряглись, и контакт чуть было не пропал… Но все обошлось. Я сказала, что так будет гораздо естественнее, и никто ничего не заподозрит. Они согласились. Под дулом револьвера я залезла на антресоль, взяла твой обрез и два патрона. Написала записку на твое имя. Специально, чтобы дать знак – мол, не все так просто. Кто-нибудь это понял?

– Да. Марат догадался.

– Молодчина, – улыбнулась теша.

– А потом что? – спросил я.

– Потом я села в кресло, зарядила обрез. И выстрелила себе в рот. Из обоих стволов.

– Но зачем?!

– Твой дед говорил, что если из этого обреза выстрелить серебряной картечью, предварительно обработанной коротким заклинанием, в голову честного и благородного человека, он не умрет, а превратится в привидение.

– Значит, дедуля оказался прав, – сказал я, отхлебнув изрядный глоток пива.

– Да, прав, – гордо подтвердила теща. – Я теперь могу твердо заявлять, что, как и предполагала, была абсолютно честной и благородной женщиной. И что все эти мерзкие сплетни, что распускала блудливая алкашня на моих поминках, – гнусная ложь.

Я чуть не поперхнулся.

– Так ты что, застрелилась именно по этой причине? Чтобы на памятнике выгравировали: «Экспериментально доказано, что здесь покоится честная и благородная женщина»?

– Не это главное.

– А что?

Теща энергично поднялась с кресла, поправила спортивную кепи и принялась величаво ходить взад-вперед по веранде. Вид у нее был, как у заправского тренера, доводящего до команды установку на предстоящий матч. Свою речь Капитолина Карловна подкрепляла скупыми и властными жестами.

Она довела до моего сведения, что главная задача настоящего момента заключается в решении нескольких вопросов. Во-первых, нужно выяснить, кому и зачем понадобился череп бродяжки. Во-вторых, необходимо вернуть Золотоносные пляжи Психиатрической академии. В-третьих, выяснить, кто и зачем ведет уничтожение царствующей династии. По ходу дела, наверняка, определятся и дополнительные моменты, они будут рассматриваться в оперативном порядке, исходя из складывающейся обстановки.

Кроме того, она заявила, что если в ближайшее время не разрешить все обозначенные вопросы, Руси грозит гибель.

– Долг истинного патриота спасти Отечество. И ты, Бонифаций, займешься этим делом. Как мы и договаривались, ты будешь Фехтовальщиком и отправишься в Священный Поход. Поздравляю! – она резко повернулась ко мне и покровительственно улыбнулась.

Я протестующе поднял руки.

– Стоп, стоп, стоп! Мы никогда ни о чем таком с тобой не договаривались! Это идиотизм. Какой еще Священный Поход? Может, ты и была честной и благородной женщиной, но выстрел в голову явно сказался на твоих умственных способностях. Тем более, что ты приведение. А все приведения чокнутые.

– Кроме оскорблений и бессвязного лепета у тебя есть какие-либо серьезные доводы? Назови хотя бы одну заслуживающую внимания причину, по которой ты отказываешься быть Фехтовальщиком и спасителем Руси?

– Да я просто не хочу. Я не хочу быть никаким дурацким Фехтовальщиком!

– Я хотела услышать заслуживающую внимания причину, а не сопливый лепет. «Хочу – не хочу…»

– А что, мое мнение уже не играет никакой роли?

– Если ты заметил, в моей семье оно никогда не играло никакой роли…

– А не пошла бы ты ко всем чертям?! А? Старая ведьма!..

Я встал и распахнул дверь…

– Извини, извини, Бонифаций, ради всего святого извини! Ну, вырвалось! Случайно! Ты меня сам спровоцировал! Этот бесконечный поток брани и оскорблений! Ну, Бонн! Я же тебе жизнь спасла! Я ради тебя застрелилась! Думаешь, это было приятно? – неслось вслед.

Не обращая внимания на тещины вопли, я вошел в сауну, решительно хлопнув дверью.

Скотский пейзаж за время моего отсутствия ничуть не изменился. Все были на своих рабочих местах: и спящие за столом доктора наук, и валяющийся на диване пьяный директор зоопарка Зубрик, и плавающий в бассейне молочный поросенок… В соседней комнате завхоз Академии и аспирантка, судя по звукам, трахались со щенячьим восторгом.

Жизнь она, видите ли, мне спасла! Застрелилась из-за меня!.. Да провались оно все!

Это же надо было докатиться до такого счастья, чтобы стать зятем привидения!

Я немного постоял, глядя на плавающего поросенка.