В некотором царстве… Сборник рассказов - [62]

 -Поздравляю! А теперь, товарищ, партийное задание. Береги эти знамена, портреты и транспаранты как зеницу ока.

 -Не понял, этот хлам у меня что ли останется?

 -Не сознательный вы еще член. А где же еще? Жена моя Мария Ивановна горяча не только на голову, но и на руку. Бесценные партийные атрибуты повадилась в окно выбрасывать. Уж сколько добра народного перевела! А мне перед товарищами неудобно. Где, спрашивают, знамена? И что ответишь, на помойке? Так что храни, как самого себя да про долг не забудь. Из партийной кассы взял.

 -И много там?– не удержался от праздного вопроса Ваня.

 Но сосед ничего не ответил, косо взглянув на Ваню, удалился из квартиры, оставив Жмыхова наедине с пыльными партийными декорациями.

 Получив заветные деньги, побежал обратно в церковь, несмотря на протесты служек, отыскал батюшку за алтарем, где оторвал его от тарелки с борщом. Потребовал немедленного крещения.

 Через час вышел к церковному пруду просветленным, окрыленным и без копейки в кармане. То да се – свечи, пожертвования, причащение, милостыня и непонятно еще что. Однако Ваня не жалел. Ко всему прочему, получил от батюшки хорошие напутственные слова, хоть и знал их раньше: без Бога ни до порога! Но на Бога надейся, а сам не плошай.

Дороги ведь не сами слова, а то кто их произносит. А тут еще нечаянная радость! Нашел у остановки сто долларов. Ну как не отпраздновать крещение? Тут же обменял купюру, купил водки, исландской сельди, французской вяленой колбасы. Ампициллиновая плесень на ее оболочке приводила Ваню в восторг, он ел колбаски целиком, как эскимо.

 О, да я сегодня стал дважды крещеным! И не только в церкви покрестился. Теперь уж точно никакие ведьмы не страшны. Вытащил из кармана красную книжицу, хотел забросить в кусты, но передумал, нужно сначала обмыть. А чего ждать? Откупорил на аллее бутылку, жадно припал к горлышку.

 Радость наполнила его до краев и вот-вот вылилась бы наружу. Но тут… По асфальтированной дорожке меж крепких лип и кленов спокойно шла, нет, плыла навстречу та самая ведьма.

 Жмыхов выронил бутылку, которая почему-то не разбилась. Ваня застыл с куском французской вяленой колбасы во рту. Цыганка, поравнявшись с ним, кивнула как старому знакомому, отчетливо произнесла:

 -Хорошо выглядите, значит, жизнь налаживается. Я же говорила, все будет в порядке.

 Даже если бы и захотел Ваня что-нибудь ответить, сделать бы этого не смог. И дело было вовсе не в застрявшей в горле колбасе. Он был потрясен до глубины души. А как же крещение? Поп же обещал! Впрочем, архиерей ничего не обещал, это воцерквленный сосед-большевик обещал. Обманул коммунист одним словом!

 И, тем не менее, Жмыхов несколько раз перекрестился, осенил крестным знаменем и ведьму. Та засмеялась, не сказав больше ни слова, продолжила свой путь по аллее. Ему показалось, что через несколько секунд она растворилась в воздухе. Вот это да! Припомнились стишки одного юмориста: " …ночью мне ведунья прислала SMS: завтра к вам к полудню придет обэхээс. Ведьму било грузом, у нее абсцесс? Нет давно Союза, нет обэхээс…"

 Он повторял эти четверостишья как заведенный, а потом понял, что если сейчас не выпьет, ему конец. Оброненная бутылка оказалась почти полной. А потом… Он смутно помнил, что было потом. Но проходившие под окнами Вани граждане видели, как из них вылетают красные флаги, портреты бывших вождей и разбиваются вдребезги об асфальт.

 Выброшенными в последнюю очередь транспарантами, грубо осуждающими действующую власть, накрыло двух пенсионерок, они промаялись под ними до приезда полиции. Правда, стражи порядка повязали сначала соседа, который шел домой и, увидев партийные принадлежности, закричал дурным голосом: это мои! И прежде чем успел прояснить ситуацию, получил под оба глаза по паре сливовых синяков. Некоторые из них достались от жены.

 Дверь в квартиру Жмыхова оказалась незапертой, ломать ее полицейским не пришлось.

 Утро Ваня встретил в участке. Глядя безумными глазами на то, как капитан составляет протокол, он будто тисками сжимал свою раскалывающуюся голову. При этом твердил:

 -Это все ведьма, колдунья проклятая!

 -Не ведьма,– вздохнул капитан,– а водка.

 У Вани имелись все шансы загреметь на пятнадцать суток, но пострадавших не оказалось, старухи отделались лишь приступами стенокардии, заявления на Жмыхова подавать не стали. К тому же капитан, как выяснилось, был ярым антикоммунистом, ему очень понравились вещдоки – поломанные красные стяги и продырявленные портреты вождей. Он выписал Ване штраф. Взглянув на цифры, Жмыхов чуть не упал в обморок. Но самые большие претензии ему предъявил сосед, как всегда случайно попавшийся Ване в холле у лифта.

 -Партия доверила тебе самое дорогое,– кричал он, освещая окрестности фонарями под глазами,– а ты напился на партийные же деньги и нанес ей колоссальный материальный и моральный ущерб! Нажрался-то ведь в одиночку!

 Тут на сцене появилась жена соседа Мария Ивановна. Отвесила супругу подзатыльник, словно в мегафон произнесла:

 -Правильно сделали, что его хлам повыбрасывали. Каждый день партийное дерьмо домой таскает, всю квартиру загадил. Я бы всех коммуняк на Соловки отправила. И его в первую очередь.